Леонид Шевелев
Генеральный директор АО «Росметаллургия»

    Российская металлургия на «тихом ходу»

    В 1996 году российская металлургическая промышленность не смогла сохранить достигнутый в 1995 году уровень объема производства. В сопоставимых ценах объем производства в металлургии снизился со 122,7 трлн. руб. в 1995 году до 118,8 трлн. руб. в 1996 году, т. е. на 3,9 %.
    В черной металлургии произошел спад производства практически по всем видам продукции. В цветной – по отдельным видам спад, по другим – рост производства (см. табл. 1).
    Рост объемов в алюминиевой и цинковой подотраслях достигнут преимущественно за счет расширения сферы толлинговых операций. Снижение производства в металлургии произошло в основном из-за недостаточного обеспечения предприятий отрасли ломом черных и цветных металлов, малосернистой нефтью для производства игольчатого кокса (для электродов) и других факторов, главным образом, «перекоса» цен.
    Использование мощностей в отрасли достигло критического уровня. По железорудной продукции мощности использовались на 78 %, по коксу – 75 %, чугуну – 72 %, стали – 63 %, прокату – 58 %, трубам – 25 %. В целом использование производственных мощностей в 1996 году по сравнению с 1995 годом снизилось на 3 – 5 %.
    Используется только четверть отечественных мощностей трубопрокатных заводов. Тем временем почти 40 % труб закупается по импорту, в том числе 12 % – из дальнего зарубежья и 28 % – из стран СНГ.
    В цветной металлургии в среднем за год загрузка мощностей составила 60 %. На предприятиях алюминиевой промышленности производственные мощности были загружены в полном объеме. На медных предприятиях на первичном сырье – на 70 %, на вторичном – на 30 %. По остальным видам продукции цветной металлургии (предприятиям никелевой, свинцово-цинковой, оловянной, вольфрамомолибденовой, твердосплавной, углеродной, обработке цветных металлов) мощности были загружены на 50 – 60 %.

    Россия «впереди планеты всей», но позади Тайваня
    Спад производства и простой мощностей в металлургии в значительной степени обусловлены низким платежеспособным спросом на внутреннем рынке и отсутствием заградительных мер (антидемпинговых) против импорта металлопродукции из стран СНГ и дальнего зарубежья. Потребление отечественной металлопродукции на внутреннем рынке России снизилось за год более чем на 10 %, в том числе: проката черных металлов – 12,2 %, труб – 5,7 %, алюминия – 3,2 %, меди рафинированной – 5,3 %, никеля – 15,4 %, проката цветных металлов – 19,6 %, алюминиевого проката – 35,8 %, медного – 16,9 %. По удельному потреблению черных и цветных металлов на душу населения Россия занимает одно из последних мест среди крупнейших мировых производителей этих видов продукции (см. табл. 2).
    За годы «шоковых» реформ в экономике российская металлургия уполовинилась. Нынче мы занимаем лишь четвертое место в мире по производству стали (Китай – 100,8 млн. т, Япония –98,1 млн. т, США – 94,4 млн. т, Россия – 49,1 млн. т). Потребление стали на внутреннем рынке России за 1996 год составило 15,4 млн. т, тогда как в Китае – 125 млн. т, Японии – 63 млн. т, США – 104,4 млн. т. Промышленность острова Тайвань потребляет на четверть больше стали, чем вся необъятная Россия. Это сопоставление высвечивает всю глубину экономической депрессии в России.
    Между тем страны с динамичной экономикой наращивают потребление стали на 5 – 8 % ежегодно. В целом мировое производство и потребление ежегодно возрастают на 2 – 3 %.
    Таким образом, недоиспользование производственных мощностей в металлургии России свидетельствует не об их избытке, а о неуклонном снижении отечественного спроса на сталь. При наступлении фазы экономического роста рынок востребует металл в первую очередь как инвестиционный ресурс. Поэтому очень важно на современном этапе модернизировать мощности и защитить их от импорта металлопродукции из стран СНГ и дальнего зарубежья. В этой связи принятие в IV квартале 1996 года по предложению Роскомметаллургии решения о введении НДС на поставки металла с Украины позволило выровнять условия деятельности российских и украинских сталепроизводителей на российском рынке, сократить долю украинского металла с 15 % в 1995 году до 10 % в 1996 году. В 1997 году ожидается снижение украинской доли на российском рынке стали до 6 %.
    Импорт труб в 1996 году достиг почти 0,4 млн. т. В 1995 году по инициативе Роскомметаллургии создана рабочая группа по трубам, которая совместно с Минтопэнерго России проанализировала сортамент поставляемых труб и установила, что 70 % импортных труб вполне может быть заменено отечественными. Однако из-за неконструктивных действий предприятий газонефтяного комплекса, которые не представляют для визирования импортные контракты, наплыв импорта не остановлен, а лишь уменьшился на 10 %.
    По прогнозу Минэкономики России, потенциальный спрос внутреннего рынка в 2000 году оценивается: по прокату черных металлов – 22,5 млн. т против 15,4 млн. т в 1996 году, по трубам стальным – 5,5 млн. т против 3,3 млн. т в 1996 году.
    Спад производства металлопродукции в России в значительной степени уравновешен за счет увеличения экспорта. Стоимость экспорта составила 12,2 млрд. долл. и увеличилась по сравнению с 1995 годом на 6,6 %. По экспорту стали и алюминия Россия в 1996 году вышла на первое место в мире. Структура экспорта стальной продукции приведена в табл. 3.

    «Демпинг»: держать и не пущать
    В структуре экспорта снизились поставки передельного металла: чугуна – на 28,4 %, стальных слитков – на 7,4 %. Возросли поставки проката – продукции с более высокой стоимостью обработки – на 6,6 %. Однако в структуре проката почти 50 % составляют поставки заготовки для переката, что свидетельствует о дискриминационном режиме на мировых рынках по отношению к российскому металлу. Экспортные поставки готового проката на европейском рынке квотируются, а те виды, которые не квотируются, подвергаются антидемпинговым процедурам.
    Антидемпинговые процедуры затеяны и в отношении российской трансформаторной стали. Ее поставки на европейский рынок ограничены до 4 тыс. т в год. При превышении применяются пошлины, увеличивающие цены почти на 50 %. Аналогичные заградительные меры западные рынки ввели в отношении динамной стали, но за счет более гибкой политики. Роскомметаллургии и Союзу экспортеров удалось погасить антидемпинговый демарш, увеличив поставки до 55 тыс. т (против 35 тыс. т по первоначальному варианту) и повысить цену с 450 долл./т до 680 долл./т за счет исключения посредников и прямой поставки производителями динамной стали потребителям.

    Рентабельность съехала с 40 до 5,8 %
    Из-за медленного обновления фондов в металлургии их износ достиг критического уровня – 60 – 70 %. Многие города с развитой металлургией объявлены зонами повышенной экологической опасности. Из-за отставания технического прогресса в металлургии России имеет место повышенный, на 20 – 25 %, расход сырьевых и топливно-энергетических ресурсов. На решение этих проблем и направлены мероприятия Федеральной программы реконструкции с объемом 24 млрд. долл.
    Финансирование программы предусматривалось в основном за счет собственных средств (на 80 %) и на 20 % – за счет привлечения кредитов отечественных и зарубежных банков и инвесторов. В отрасли в 1993 – 1995 годах были созданы и использовались внебюджетные фонды (инвестиционный и страховой). В инвестиции шли и средства от амортизации и прибыли. За счет этих источников финансирования удалось реализовать мероприятия Федеральной программы в 1993 – 1995 годах на 70,4 %. Господдержка выделялась в основном предприятиям рудно-сырьевого комплекса и составляла не более 2 – 3 % в год от общего объема инвестиций.
    В 1996 году состояние с финансированием в металлургии резко ухудшилось. Отменены внебюджетные инвестиционный и страховой фонды, которые в структуре себестоимости металлопродукции составляли около 8 %. Рентабельность отрасли с 40 % в 1993 – 1995 годах скатилась до 5,8 % в 1996 году. В результате финансирование инвестиций резко ухудшилось. Если в 1993 – 1995 годах капиталовложения в реструктуризацию отрасли составляли в среднем 2,7 млрд. долл., то в 1996 году снизились до 1,8 млрд. долл. Более чем в два раза сократилось участие государства в инвестициях.

    Инвесторы в Тагиле и Череповце – «последние из могикан»?
    Тем не менее, в 1996 году удалось ввести ряд очень важных объектов черной и цветной металлургии. В частности установка непрерывной разливки стали мощностью 1,1 млн. т и мощности по переработке шлаков на АО «Нижнетагильский металлургический комбинат», новое производство холоднокатаного листа в объеме 400 тыс. т на АО «Северсталь», мощности по производству 100 тыс. т магнезита, 100 тыс. т огнеупорной глины, 150 тыс. т кварцита, 1080 тыс. т медной руды и др.
    С участием международных экспертов, Европейского банка реконструкции и развития и Мирового банка проведено «Глобальное исследование по стали», направленное на оптимизацию сортаментной загрузки мощностей по производству стальной продукции в рамках Западной Европы, Восточной Европы, стран СНГ. Результаты исследований учтены в новой Федеральной программе реструктуризации металлургии России на 1997 – 2005 годы с детальной проработкой бизнес-планов по конкретным инвестиционным проектам.
    Установлены тесные контакты с основными международными организациями, координирующими деятельность в области металлургии: Рабочей группой по стали ЕЭК ООН, Комитетом по стали ОЭСР, Международным институтом чугуна и стали и другими, что позволяет оперативно изучать и анализировать ситуацию на мировом рынке стали с использованием инвестиций по основным направлениям научно-технического прогресса.
    Хлопнул по карману – не звенит...
    Финансовое состояние отрасли можно охарактеризовать как критическое. Рентабельность в металлургии снизилась с 18,4 в 1995 году до 5,8 в 1996 году. В результате налогооблагаемая прибыль сократилась с 17,6 трлн. руб. до 2,9 трлн. руб. Поступления налогов в бюджет снизились с 4,1 трлн. руб. до 2,2 трлн. руб. (см. табл. 4).
    С учетом резкого снижения налогооблагаемой базы план по мобилизации доходов в бюджет в 1996 году металлургией был выполнен на 30 %. Однако сам план был составлен без проработки экономического состояния отрасли. Реальный план мобилизации, соответствующий сумме начисленных налогов, в 1996 году выполнен металлургией на 90,9 % (см. табл. 5).

    Неплатежи – бегство от действительности
    Финансовое состояние 36 предприятий отрасли – неплательщиков – рассмотрено на Экономическом Совете металлургов и 10 – на рабочей группе ВЧК (в федеральном управлении по банкротству при Госкомимуществе России). Шесть предприятий признаны банкротами и на них введено внешнее управление.
    Однако все эти чрезвычайные меры не могут улучшить экономическую ситуацию на рынке неплатежей. Основная причина неплатежей – высокий уровень (свыше 80 %) бартерных взаиморасчетов. По этой причине накапливается задолженность бюджетам всех уровней, внебюджетным фондам и по заработной плате. Хотя на крупных металлургических предприятиях (около 40) нет большой задолженности, на сопряженных с ними предприятиях по внутриотраслевой кооперации из-за неплатежей им крупными металлургическими предприятиями имеет место высокий уровень задолженности, составляющий 12 – 15 % к объему товарной продукции.

    Неплатежи в металлургии обусловлены в основном несоответствием курса рубля к доллару и опережающим ростом цен и тарифов на продукцию и услуги отраслей – монополистов. Курс доллара на начало года (5600 рублей) соответствовал ценовым значениям на рынке ровно год назад, т. е. к началу ввода «валютного коридора». За 1995 год курс доллара США к рублю (декабрь 1995 г. к декабрю 1994 г.) вырос на 130 %, а инфляция выросла на 231 %. При этом цены на электроэнергию подскочили на 287 %, на железнодорожные перевозки – на 241 %. Аналогичная ситуация имела место и в 1996 году: инфляция выросла на 21,8 %, индекс роста цен на электроэнергию – на 33,7 %, на железнодорожные перевозки – на 29 % и на металлопродукцию – всего на 14,1 %. Из-за этих перекосов и догматичного упорства поборников «валютного коридора» убытки в металлургии составили около 11 трлн. руб. По этой же причине доля затрат на топливо, энергию и транспорт в себестоимости российской стали выросла до 53 %, в то время как в металлургии западных стран эти затраты не превышают 24 %.

    Налог с оборота нас рассудит
    Налоговая нагрузка в металлургии России почти в два раза выше, чем в западных странах. Из-за высоких налогов, особенно НДС, оборотные средства в металлургии снизились с 17 коп/руб товарной продукции до 7 коп/руб. На наш взгляд, назрела необходимость замены НДС налогом с оборота на продукцию розничного товарооборота. В этом случае народное хозяйство получит прирост в доходной части бюджета около 5 трлн. руб., а промышленные предприятия получат прирост оборотных средств, необходимый для подъема производства. Налог на имущество в металлургии составляет почти 50 % валовой прибыли, а налог на прибыль – 35 % от балансовой прибыли. Таким образом, два налога – на имущество и на прибыль – почти полностью изымают ее у предприятий металлургии, ничего не оставляют им на финансирование инвестиций и социальной сферы. На наш взгляд, нужно отменить налог на имущество либо обеспечить его целевое использование на инвестиции, на региональные программы.
    Непомерным остается стоимость кредитных ресурсов. В 1996 году при инфляции 21,8 % ставки рефинансирования составили 48 %. Лишь ограничение ставок кредита до уровня инфляции позволит решить проблему пополнения оборотных средств, расширить неплатежи по всей цепочке технологических переделов. Финансовое неблагополучие спровоцировано макроэкономическими пороками. Убыточность экспорта повлекла рост цен на отечественном рынке, превышающем мировые на 30 – 40 %. В результате резко упал платежеспособный спрос потребителей на внутреннем рынке. Это практически привело его к свертыванию и возрастанию социальной напряженности на рынке труда.

    Семь пунктов здравого смысла
    Для повышения эффективности работы металлургии в 1997 году требуется принятие следующих мер:
    – изменить концепцию регулирования ценообразования естественных монополистов, исключив из уровня их цен акцизы и инвестиционную составляющую, установив льготный режим для энергоемких потребителей за счет значительно меньших затрат у производителей энергоресурсов при наличии таких потребителей;
    – вывести из состава затрат на грузовых перевозках дотации пассажирских перевозок;
    – ввести лицензирование экспортных поставок лома черных и цветных металлов;
    – ввести ограничение налоговых платежей, в частности, заменить НДС в промышленности на налог с оборота в розничной сети, налог на имущество заменить налогом на недвижимость с использованием части его на финансирование региональных программ;
    – ввести ставки рефинансирования кредитных ресурсов на уровне инфляции;
    – продлить на 1997 год порядок финансирования толлинговых операций, действующий в 1996 году;
    – разработать порядок финансирования целевых программ из бюджета развития, начиная с 1998 года.

    Вместо итога
    Никакого чуда в «монетарном» решете не оказалось и на шестой год радикального эксперимента над российской экономикой. Экономисты-практики верно предсказали урожай этой «бесплодной смоковницы» под благовидным названием «антиинфляционная модель развития». В металлургии – это спад производства, обвал рентабельности, инвестиций, лавинообразный рост долгов и неплатежей. Казна недосчиталась миллиардов долларов налоговых поступлений. Заграница готова затаскать по судам наши предприятия-гиганты, которые наращивают экспортную экспансию. Им трудно поверить, что никто в России не субсидирует убыточный экспорт. Внутри страны потребление металла на душу населения упало до таких величин, словно в России пашут на волах, а не на «железных конях». Падающий спрос на инвестиционные товары сигналит о том, что экономика откатывается в сторону, противоположную стабилизации.
    В целом 1996 год оказался для горно-металлургического комплекса наихудшим за все годы экономической сумятицы с начала либеральных реформ. И что особенно недопустимо, разорение отечественной металлургии вызвано не ее собственной несостоятельностью, а внешним давлением, догматическим «монетаристским» курсом.
    «Твердый» рубль в пустом кармане производителя материальных благ – таков «сухой остаток» макроэкономических экспериментов последних лет.