Олег Мальгин
Заместитель главного инженера Навоийского горно-металлургического комбината, доктор технических наук Международной Академии Сан-Марино

    Старая узбекская пословица гласит: "Бывало, и плакал, копая канал, но пел, ликовал – когда поливал". Точнее не скажешь о трудной, но благодарной судьбе тех, кто в раскаленную землю Учкудука забивал первые колышки. А начиналась урановая эпопея в песках Кызылкумов в 1952 году. Аэрогеологический отряд Краснохолмской экспедиции обнаружил гамма-аномалию на южном склоне горы Алтынтау. В 1956 году в пустыню пришли первые строители. В 1958 году был создан Навоийский горно-металлургический комбинат и началось промышленное освоение одного из крупнейших на планете месторождений урана. В шестидесятые годы в пустыне были разведаны богатые месторождения рудного золота. В течение десятилетий Средмаш осуществлял в Центральных Кызылкумах один из самых дорогих инвестиционных проектов в промышленной истории. И вот уже скоро не только мы, некогда молодые горные инженеры, начинавшие карьеру в Учкудуке, будем отмечать сорокалетие НГМК. Здесь в пустыне прожита целая жизнь, события и вехи которой теперь, после рассекречивания Кызылкумского технополиса бывшего советского ВПК, становятся известными окружающему миру. К юбилею готовится трехтомная история комбината: "Уран", "Золото", "Города".

"Мир животных, недра, воды и растений изумруд – В это все тобою вложен самый совершенный труд." Алишер Навои

    За минувшие десятилетия сменились не только поколения, но даже целые экономические и государственные уклады. "Человек меняет кожу" аллегорично назвал свой роман Бруно Ясенский о событиях индустриализации 20-х годов Средней Азии. Что-то подобное, но с другим знаком, произошло в наших судьбах, ветеранов Кызылкумского проекта. Резко поменялись геополитические реальности в Евразии. Комбинат из секретного, управлявшегося из Москвы индустриального комплекса испытал превращение в государственное самостоятельное предприятие суверенной Республики Узбекистан. Сегодня мы напрямую ведем свои дела на мировом рынке. Наши контрагенты по сделкам находятся далеко за морями, но наша зависимость от общественного мнения стала более тесной и непосредственной.
    Узбекистан унаследовал от Союза ССР бесценную "сумму технологий", разработанных у нас на комбинате. Немногие страны даже с развитой урановой и золотодобывающей промышленностью располагают таким технологическим потенциалом. Реестр этих технологий – тема отдельная. А хотелось бы остановиться на стороне дела, которому мировое горнорудное сообщество уделяет все более обостренное внимание – на среде обитания в местах, где мы добываем уран и золото. Производственная, социальная и транспортная структура комбината занимает сотни тысяч квадратных километров пустыни, которая лишь на поверхностный взгляд кажется безжизненной. Здесь обитают около 200 тысяч человек, жизнь и благосостояние которых связаны с комбинатом. Юго-западная окраина нашего технополиса примыкает к Зарафшанскому оазису с его плотным аграрным населением. Некогда в этих местах пролегал Великий Шелковый путь. Коренное население сохраняет уклад традиционного общества с его религиозными устоями. Культурные традиции земледельческого народа восходят в глубину веков. Узбекский классик Алишер Навои еще в XV веке так выразил строй души своего народа:

    "Терпение – как райский сад, дарящий плод добра,
    А человечность – мира столп, алмазная гора."

    Урбанизация, натиск промышленности, возникновение современных городов не только изменили среду обитания коренного населения, но даже ландшафты пустыни. Конечно, это сосуществование и взаимовлияние укладов – дело непростое. После обретения независимости более остро встали экологические проблемы и необходимость сбережения культурного наследия, черты которого и в орнаментах стен старых мечетей и караван-сараев, и в загадочных наскальных рисунках – следе минувших тысячелетий. Итак, здоровая и устроенная среда обитания, согласие и благосостояние – вот что волнует всех в технополисе и в земледельческой долине Зарафшана.

    Разбуженная пустыня
    Вернемся к сорокалетней созидательной истории комбината. Перед первым директором Зарабом Петросовичем Зарапетяном и его сподвижниками стояла задача неслыханной сложности. Ни воды, ни крова, ни дорог, ни энергии в пустыне не было. Начали с нуля и через шесть лет на гидрометаллургическом заводе выдали первую продукцию – закись-окись урана. За 40 лет в пустыне возникла как бы новая цивилизация. Из Аму-Дарьи в Учкудук построили водовод, который напоил пустыню. На 300 километров к северу от Навои протянулись новая железная дорога и автострада. Построили мощную электростанцию в Навои. Урановые шахты и карьеры вводились год за годом и даже уже успели выработать запасы. Уран добывают у нас теперь из скважин по совершенной технологии подземного выщелачивания. Золотоносная руда добывается в огромных карьерах, крупнейший из которых Мурунтау. На трех гидрометаллургических заводах руду измельчают до микронных фракций, извлекают благородный металл и отливают в слитки. В Навои – городе-первенце НГМК, архитектура которого получила международное признание, проживает уже свыше 100 тысяч жителей. На балансе комбината также города Зарафшан, Нурабад, Учкудук, Зафарабад. НГМК - это не только золото и уран, но и качественный мрамор, серная кислота, станки с программным управлением, поливинилхлоридные трубы, модный трикотаж, ювелирные изделия, спутниковые и компьютерные технологии в горном деле, институты и лаборатории. Словом, технополис конца XX века.

    Смог в пустыне
    Зеленые города, плавательные бассейны, дворцы культуры – эти щедрые вложения в социальную структуру комбината – компенсация за жесткие условия жизни и труда в пустыне. При одном слове "уран" у человека со стороны может и возникает опасливое чувство. Экологические проблемы у нас действительно есть, но у страха глаза велики. Содержание радионуклидов в воздухе, воде, на почве в городах на уровне фоновых значений. Они одинаковы, что для Ташкента, что для Навои. А доза облучения населения в жилой зоне вблизи урановых предприятий не превышает 1 милизиверта в год. Это в пределах норматива, рекомендованного Международной Комиссией по радиационной защите. Разгадка в том, что экологичен сам способ, каким мы добываем уран. И специальные меры, которые принимаем для защиты окружающей среды. По сравнению с обычным горным способом, от которого мы теперь отказались вовсе, подземное выщелачивание несравненно безопасней для окружающей среды. Комиссия МАГАТЭ признала радиационную обстановку у нас беспроблемной.
    До 5% всех затрат в основном производстве комбинат направляет на природоохранные мероприятия. Например, запланированное внедрение технологии оборотного водопользования на ГМЗ-3 в Учкудуке позволит сократить стоки на 5 миллионов кубометров. Соответственно на тот же объем мы будем брать меньше воды из обмелевшей Аму-Дарьи. В 1995 году комбинат возвратил в народное хозяйство 23 тыс. га земель, на которых ранее проводились геоло-горазведочные работы. Из года в год растут объемы рекультивации.
    Самая острая экологическая проблема на горных работах – смог. В безветрие на руднике Мурунтау на рассвете и на вечерней заре чаша карьера глубиной 300 м покрыта непроницаемой завесой выхлопных газов. Еще нигде в мире не придумали, как проветривать замкнутое пространство карьера. Даже в ТЭО новых карьеров до 20% потерь рабочего времени заранее отнесено на смог. Долгие годы и мы искали подходы. По разработке одного НИИ даже закупили 3 мощных турбины от отлетавшего Ту-114. Реактивная струя по расчетам ученых должна была вытеснить смог из карьера. Турбины пожирали столько керосина, что его хватило бы на полет лайнера из Ташкента в Москву, но проку никакого. Изобрести "опахало" против смога в гигантском карьере все равно, что вычерпывать море. Инженерная мысль пошла по другому руслу. Мы задались целью создать надежные индивидуальные средства защиты от смога. Первый образец, позаимствованный от военных, применялся в танке и весил 100 кг. С участием одного российского института создан промышленный образец компактного индивидуального средства защиты для водителей крупнотоннажных грузовиков и машинистов экскаваторов. Оно на 98 % очищает воздух в кабине от гари и пыли. Устройство надежное, удобное, простое. Вне кабины применяется прозрачная защитная маска, а миниатюрный очиститель крепится на поясе. Гигиенические условия работы в карьерах улучшились. Возросла производительность. В перспективе реконструкция карьера Мурунтау за счет расширения области применения циклично-поточной технологии, которая сулит экологическую разгрузку.
    Экологические технологии окупаются сторицей. Они повышают и имидж комбината в глазах общественного мнения. Местное население, в особенности жители пустыни, видя наше бережное отношение к среде обитания, не испытывает отчуждения к тем, кто нарушил покой на Великом Шелковом пути.

    Дороже серебра и злата
    В Нурате построили для верующих новую мечеть на средства комбината. Это примета времени. Чтить обычаи, традиции, особенность образа жизни, верование народа, в среде которого живешь, – признак цивилизованности. За годы независимости Узбекистана укрепились и стали более содержательными связи коллектива комбината с местным укладом жизни. В древней Бухаре, издревле привычной к многоязычию, из века в век посещавшейся паломниками, купцами, путешественниками, поэтами и мудрецами, терпимость к чужому и непривычному – давняя традиция.
    На фоне обострения межэтнических противоречий в странах СНГ одно время сказывались настроения неуверенности в нашей среде русскоязычных. Близко полыхают войны и распри в Таджикистане и Афганистане. Жизнь показала, что людям: и узбекам и русским – лад и терпимость дороже, чем напрасная рознь. У нас, в Навоийской области, межэтническая ситуация спокойная. Этому способствует и твердая политика Президента на построение светского государства, где возрождение традиций и модернизация экономики укладываются в один замысел. В наших коллективах немало квалифицированных инженеров и рабочих из узбеков, а двое из их числа возглавляют крупные рудоуправления. Обучаем и готовим кадры из местной молодежи. Словом, духовный климат и культуру отношений надо пестовать. Это часть заботы о качестве среды обитания – экология духовной жизни.
    А был момент, в самый начальный период независимости, когда люди и у нас потянулись было домой, в Россию. А вот последнее время явно наметилась обратная тяга – возвращаются. Это поветрие говорит само за себя. Значит больше веры в завтрашний день республики.
    Технополису на Великом Шелковом пути скоро 40 лет. Далеко мы ушли в своем понимании ценности и неприкосновенности среды обитания от прежней технократической узости взглядов. Человечная среда обитания технополиса в Кызылкумах дороже всего серебра и злата в рудных недрах Мурунтау.