Анатолий Сысоев
Президент АМРОС, Генеральный директор Богословского алюминиевого завода – филиала ОАО «СУАЛ-Холдинг»

    Ассоциация металлургов России и Центральный совет Горно-металлургического профсоюза России заключают новое отраслевое тарифное соглашение. Этой процедуре предшествовала длительная и напряженная дискуссия. О причинах, осложнивших диалог работодателей и профсоюза, характере достигнутого компромисса и перспективах социального партнерства в металлургической отрасли и пойдет речь в данной статье.

    Две миссии АМРОС
    Ассоциация металлургов России, начиная с 1998 года, выполняет две основные миссии. Одна из них – защита интересов металлургического комплекса. Лоббирование осуществляется, прежде всего, через российскую трехстороннюю комиссию, где от каждой стороны – работодателей, профсоюзов и правительства – участвуют по 30 представителей. Работодателей представляют, как правило, президенты отраслевых ассоциаций. В рамках трехсторонней комиссии разрабатывается генеральное тарифное соглашение – документ концептуального характера, охватывающий важнейшие направления развития страны, в том числе политику в области заработной платы, занятости, решения других социальных проблем. И надо сказать, что большое значение этому документу придает Президент РФ В.В. Путин, который присутствует при его подписании.
    В подготовке генерального тарифного соглашения самое активное участие принимает Ассоциация металлургов России. Мы добились включения многих пунктов, принципиально важных для нашей отрасли.
    В интересах металлургической промышленности АМРОС поддерживает постоянные контакты с Государственной Думой и органами исполнительной власти: участвует в заседаниях, парламентских слушаниях, проводит экспертизу проектов законов и других решений. У нас сформирована работоспособная структура, основанная на тесной двусторонней связи с предприятиями. Мы получаем с мест необходимые информационные материалы, обрабатываем их, и это позволяет нам квалифицированно отстаивать важные для отрасли позиции. Со своей стороны ассоциация направляет предприятиям проекты готовящихся законов и постановлений и уже на основе полученных таким образом экспертных оценок ведет дальнейшие переговоры с органами государственной власти. В настоящее время постоянными экспертами АМРОС выступают более 20 предприятий.
    Другая важная задача, которую решает Ассоциация металлургов России, – это выработка отраслевого тарифного соглашения с профсоюзами.
    Уже первое тарифное соглашение, подписанное в 1999 году, позволило избежать серьезных трудовых конфликтов на предприятиях горно-металлургического комплекса. В рамках этой общей договоренности работодатели и профсоюзы находили приемлемые решения. В затруднительных ситуациях на предприятия выезжали специалисты ЦС ГМПР и АМРОС. Надо сказать, что для российской промышленности это был сравнительно новый опыт, и наше отраслевое соглашение стало своего рода ориентиром для других ассоциаций. Вслед за металлургами подобного рода документы начали подписывать и в других отраслях.
    В 2000 году мы заключили тарифное соглашение на 2001 – 2002 годы. Но с 2001 года в социальной политике государства произошли изменения, из-за чего на ряде предприятий достигнутые договоренности были выполнены не полностью. Камнем преткновения стала методика определения прожиточного минимума. Ранее в вопросах оплаты труда мы исходили из четкой привязки прожиточного минимума к тарифной сетке, начиная с первого разряда. Этот же показатель служил базой для определения средней заработной платы на предприятиях. Но появилась новая методика расчетов, которая сразу повысила величину прожиточного минимума в 1,5 раза против инфляции за данный период. По имеющейся информации, с 2004 года вновь произойдут изменения. Требования окажутся еще более высокими при том, что объективность оценок не гарантируется. Выбор цен на товары и услуги в том или ином регионе осуществляется произвольно. Кто-то берет по максимальной шкале, кто-то – по среднестатистическому показателю. Все это искажает реальную картину потребительских затрат и не позволяет ответить на главный вопрос: что же такое прожиточный минимум в каждом регионе и в целом по стране?
    Тем более мы не хотим привязываться к конкретной цифре, поскольку это неизбежно оказывается «средней температурой по больнице», непригодной для оценок и расчетов. Отсюда и возникли многие проблемы, которые потребовали новых подходов, так как есть примерно три группы предприятий: те, кто платит выше средней зарплаты; те, кто придерживается среднего уровня; и те, кто получает значительно ниже средней заработной платы по стране.

    Закон есть закон
    В ходе подготовки отраслевого тарифного соглашения на 2003 – 2005 годы мы существенно расширили обмен мнениями. В этот процесс были вовлечены специалисты предприятий. На постоянной основе действовали рабочая группа по проекту ОТС, в которой приняли участие представители 22 предприятий, и тарифная комиссия в составе 15 человек. Своих представителей делегировали крупнейшие производители металлов – УГМК, СУАЛ-Холдинг, Магнитогорский металлургический комбинат, Челябинский цинковый завод, компания «Русский алюминий» и др., а также Исполнительная ассоциация учебных заведений.
    Широкое участие профессионалов обеспечило качественную подготовку документов. Естественно возникает вопрос: почему же, в таком случае, возникли возражения со стороны профсоюза, надолго затянувшие последующий переговорный процесс?
    На мой взгляд, нет никаких оснований утверждать, что существовавшее до сих пор взаимопонимание нарушилось и в металлургической отрасли нарастают противоречия между работодателями, профсоюзом и наемными работниками. Думаю, что большинство наших разногласий носит временный характер и связано с различным восприятием изменившихся внешних условий.
    Вступил в действие новый Трудовой кодекс. Раньше многие позиции, записанные в отраслевом тарифном соглашении, просто повторяли соответствующие статьи коллективных договоров. Профсоюзная сторона хотела бы по-прежнему придерживаться этой практики, несмотря на то, что она уже не в полной мере отвечает новому законодательству. Представители работодателей считали, что, во-первых, не следует в тарифном соглашении дублировать Трудовой кодекс, а во-вторых, нельзя отходить от буквы закона. В конечном итоге был найден компромиссный вариант. Принимая во внимание необходимость пропаганды нового трудового законодательства среди работников предприятий, мы согласились включить в ОТС отдельные его формулировки, но строго в редакции Трудового кодекса. По этому поводу пришлось дважды собираться. В конце концов, профсоюзная сторона признала нашу правоту и согласилась с тем, что надо соблюдать редакцию закона.
    Как правило, наши споры носили не столько юридический, сколько политический характер. В ряде статей Трудового кодекса предусмотрено, что решения принимаются «с учетом мнений профсоюза», а в других статьях записана формулировка «по согласованию». Причем эти две группы вопросов четко разделены. Мы настаивали, чтобы такой же подход был сохранен и в отраслевом тарифном соглашении. А профсоюз считал, что допустима более свободная трактовка, поскольку на многих предприятиях утвердилась практика согласования и она закреплена в коллективных договорах. Мы пошли навстречу, записав следующую фразу – «согласно законодательству». Думаю, это нормальное решение. Оно оставляет определенную свободу при выработке коллективных договоров на предприятиях и то же время не ущемляет прав работодателей, полученных ими в соответствии с новым Трудовым кодексом. Следует подчеркнуть, что этот кодекс – тщательно выверенный юридический документ, отражающий современное состояние трудовых отношений в России, и важно, чтобы основные его положения безусловно применялись на практике.
    В целом на переговорах мы придерживались достаточно простой линии. Если считали, что то или иное положение ОТС может вызвать серьезные разногласия на местах, то отстаивали четкую позицию в соответствии с законом. А в тех случаях, когда система взаимоотношений хорошо отлажена, и более того, работодатели заинтересованы согласовывать свои действия с профсоюзами, мы решили оставить право окончательного выбора на усмотрение руководства предприятий. К тому же, соответствующие процедуры описаны в Трудовом кодексе.
    Ряд спорных моментов касался техники безопасности. Профсоюз проявил особую озабоченность судьбой молодых рабочих, в частности настаивал на включении в ОТС положения по поводу сверхурочных работ. С нашей точки зрения, закон подобные вопросы регламентирует достаточно четко. Но поскольку профсоюз, исходя из сложившейся практики, решил акцентировать эту проблему, мы не стали возражать.

    Диагноз поставлен
    В новом тарифном соглашении учтены не только изменения в российском законодательстве, но и многие социально-экономические проблемы металлургии, которые обострились в последние годы.
    Как известно, в 2002 году Правительством РФ была принята концепция реструктуризации металлургического комплекса России. Мы объективно посмотрели, что реально собой представляет наша отрасль и может ли она, находясь на нынешнем уровне эффективности, составить конкуренцию иностранным компаниям, которые выпускают аналогичную продукцию? Ответ был неутешителен. Российские производители металла перегружены непрофильными функциями и задачами. На балансе заводов «висит» слишком много объектов социальной сферы, ремонтных и других вспомогательных служб с раздутыми штатами. У нас низка производительность труда, недостаточны темпы технического перевооружения.
    Альтернатива выглядит достаточно жестко: или мы сумеем сохранить металлургическую промышленность, выведя ее на более высокий уровень, или безвозвратно теряем свои позиции на мировых рынках.
    Чтобы наша продукция оставалась конкурентоспособной как по стоимости, так и по качеству, необходимо вкладывать крупные средства в модернизацию производственной базы. Особенно многое предстоит сделать в ближайшие два-три года, учитывая запланированное вступление России в ВТО. Надо отметить, что ведущие российские производители металла, такие как ММК, ЕвразХолдинг, НЛМК, «Северсталь», УГМК, СУАЛ-Холдинг, «Русский алюминий», ответственно готовятся к этому шагу и наращивают инвестиции в основное производство. Сама инвестиционная политика стала более обоснованной. Она все больше базируется на мировых стандартах, особенно когда дело касается оценки эффективности капитальных вложений и выработки современной маркетинговой стратегии.
    Сложность предстоящих задач заставила акционеров и менеджеров еще раз взвесить возможности своих предприятий и принять необходимые, хотя, может быть, и нелегкие решения. Начиная с 2002 года из состава многих заводов и комбинатов были выведены в качестве дочерних фирм непрофильные структуры, где занято до 10 – 20 % от общей численности персонала. Кроме того, в соответствии с законом основная часть объектов социального назначения перешла в муниципальную собственность, так как льготы на содержание социальной сферы с металлургических предприятий были сняты. Эти действия, связанные с изменением статуса очень многих людей, потребовали крупных дополнительных затрат: нужно было выплачивать выходные пособия, оформлять досрочные пенсии, изыскивать другие виды компенсаций. В результате финансовые возможности предприятий значительно снизились.
    Экономические условия, в которых работает металлургическая промышленность, в настоящее время постоянно ухудшаются. Продолжают расти цены и тарифы естественных монополий. Только за 2002 год их уровень возрос в среднем на 30 %. Между тем черная металлургия повысила цены на свою продукцию не более чем на 6 %, а цены на цветные металлы и вовсе снизились. Таким образом возникла диспропорция в 24 – 30 %, которая целиком легла на экономику металлургических предприятий. Этим «вклад» естественных монополий в повышение себестоимости металлургической продукции не исчерпывается. Рост тарифов повлек за собой удорожание сырьевых ресурсов.
    Экспортеры металлопродукции сталкиваются с неблагоприятной конъюнктурой и на мировом рынке. Значительно упали цены на основные цветные металлы, в том числе на медь, алюминий. Проведена серия антидемпинговых расследований в отношении поставщиков стального проката. В итоге появились еще более высокие ввозные пошлины и новые ограничительные квоты. Все это ухудшило позиции предприятий, ориентированных на внешний рынок, а таких в российской металлургии – большинство. Несмотря на это, правительство внесло свою «лепту», установив экспортную пошлину, т.е. еще больше отгородило нас от внешнего рынка.
    Подобные проблемы отрицательно сказываются не только на деятельности металлургической промышленности, но и на экономическом развитии страны в целом. Поэтому мы рассчитываем на адекватные изменения в экономической политике государства.

    Миллиарды на обочине экономики
    Мы считаем ошибочной политику, которую ведут Министерство финансов РФ и Центральный банк. Известно, что в Центробанке стремительно накапливаются бюджетные деньги: сегодня это почти 1,5 трлн руб., которым не находится применения. В лучшем случае их можно депонировать в зарубежных банках – при нынешней предельно низкой ставке, под 1,5 % годовых. Министерство финансов тоже замораживает крупные суммы, пользуясь тем, что федеральный бюджет не первый год исполняется с профицитом. Большие деньги оседают во внебюджетных фондах. Сколько можно копить? На какой цифре правительство думает остановиться? На наш взгляд, давно пора или напрямую вкладывать эти средства в экономику страны, или способствовать этому путем принятия стимулирующих нормативных актов и создания соответствующих механизмов.
    Возникла парадоксальная ситуация: на уровне федерального бюджета – значительный профицит, регионы свои бюджеты сводят с большим усилиям, а муниципальные образования совершенно не обеспечены финансированием. В результате предприятия металлургического комплекса вынуждены поддерживать жизнедеятельность тех городов, где они размещаются, в частности обеспечивать теплоснабжение, доплачивать за электроэнергию. Эти затраты ложатся дополнительным бременем на основное производство.
    Российское министерство по налогам и сборам, очевидно, считает своей большой заслугой перед государством несвоевременный возврат НДС экспортерам. Долги уже достигли 150 млрд руб. Задержка в среднем составляет более 3 – 4 месяцев, а некоторые предприятия не получают своих денег по полгода. Эти средства также выведены из реальной экономики.
    Всего же, по нашей оценке, у государства насчитывается почти 2 трлн руб. «неработающих» денег.
    Столь же непонятны и цели проводимой валютно-финансовой политики. Курс доллара длительное время практически замораживается. Мы сделали расчеты по отношению к уровню инфляции с 1999 года: получилось, что доллар сейчас должен стоить 44 – 46 рублей. Таким образом, экспортеры теряют не менее 12 рублей с каждого доллара, заработанного на продаже металла. А за три года они и вместе с ними государство не досчитались 1700 млрд руб. Наверное, процесс укрепление рубля должен идти, но не с таким громадным отставанием от темпов инфляции! Мы задаем вопрос Центробанку: что здесь – экономика или политика? Нам однозначно ответили: политика. Спрашивается: почему эта политика работает против российской экономики?
    Специалисты убеждены, что законы и другие нормативные акты в сфере экономики должны оказывать, прежде всего, регулирующее и управляющее воздействие. У нас же они имеют, как правило, сугубо фискальный характер.
    Вот пример. Существовали льготы, направленные на стимулирование инвестиций. Их отменили, не предложив ничего взамен. Когда разрабатывался Налоговый кодекс, многие изменения предполагалось вводить, что называется, пакетом. Так, отмена льгот и понижение налога на прибыль до 24 % должны были сопровождаться появлением более высокой нормы амортизации, которая в какой-то мере была призвана компенсировать реальное увеличение налогообложения прибыли, направляемой на инвестиции. И что мы получили? При годовой инфляции 15 – 18 % ежегодные инвестиции составили в лучшем случае 102 – 105 %. Иначе говоря, закон не только не сыграл стимулирующей роли, но наоборот, произвел прямо противоположное – отрицательное воздействие.

    Станет ли государство нашим союзником?
    Мне уже приходилось высказывать свои взгляды о способах стимулирования инвестиций, в том числе сравнительно недавно, выступая на конференции по проблеме социальной эффективности предприятий, в работе которой участвовал Президент РФ. Мое предложение заключается в следующем. Нужны абсолютно понятные механизмы, которые служили бы для бизнеса своего рода сигналом: вкладывайте деньги в модернизацию производства! Это может быть сверхускоренная амортизация (на которую списывают от 30 до 40 % капитальных вложений сразу после ввода объекта в эксплуатацию) или льготы по налогу на прибыль, или освобождение от налогообложения той части капитальных вложений, которая направлена на создание производства продукции мирового уровня, конкурентоспособной на западном рынке. Сейчас этот вопрос – в стадии проработки. Было дано соответствующее поручение главы государства, и, насколько известно, есть некоторые подвижки. Но ситуация требует неотложных мер.
    Есть еще один канал, который отвлекает деньги – НДС на капитальные вложения. Этот налог возвращается инвестору только после ввода объекта в эксплуатацию. Если речь идет о небольшом капиталовложении, строении, производимом в течение года, ситуация еще терпима. Но в металлургии, как известно, возводятся мощные производственные комплексы с длительными нормативными сроками строительства и стоимостью в сотни миллионов долларов. Отвлечение 20 % от этой суммы в виде НДС на весь период строительства серьезно увеличивает затраты инвесторов и, главное, выводит из оборота средства, остро необходимые самим предприятиям. Поэтому, на наш взгляд, следует внести изменения в закон, предусмотрев ежегодное возвращение НДС на объемы капитальных вложений.
    Вернемся к вопросу о предстоящей реструктуризации российской металлургической промышленности. Без помощи государства, без определенного воздействия на этот процесс выполнить эти задачи вряд ли возможно.
    Мы изучили опыт Германии: правительство этой страны активнейшим образом участвует в реструктуризации. Типичный пример. Компания, где занято 12 тыс. работающих, готова силами 3 тыс. человек производить продукцию в прежних объемах, но лучшего качества и в лучших условиях. Этот проект проходит официальную защиту, после чего государство выделяет компании беспроцентный кредит из фонда реструктуризации, да еще на определенный период дает освобождение от налогов. В результате, через один-два года появляется новое предприятие. Организуется обучение сотрудников, которые будут на нем работать. А те, кому до пенсии остается менее пяти лет, получают возможность воспользоваться специально созданным для этой цели компенсационным фондом.
    Аналогичную систему нужно вводить и в России. Принимая во внимание, что у нас 2 трлн руб. нормально не работают, следует хотя бы половину или по крайней мере четверть этих средств направить на формирование фонда реструктуризации предприятий. Это серьезным образом способствовало бы обновлению производства и повышению его эффективности.
    Наконец, необходимо принять жесткие меры для сдерживания цен и тарифов естественных монополий, неконтролируемый рост которых постоянно дестабилизирует всю остальную экономику. Надо, чтобы эти цены и тарифы менялись один раз в году, вместе с федеральным бюджетом, и не превышали бы уровень инфляции, предусмотренный законом о федеральном бюджете.
    Более взвешенным должен быть подход и к вопросу о реформировании естественных монополий. У нас создается впечатление, что со стороны этих структур сейчас нагнетается истерия. Они
    шантажируют общество тем, что в случае невыполнения их условий завтра эти отрасли рухнут, а с ними и вся экономика. При этом сами же монополисты прогнозируют, что после проведения намеченных ими реформ тарифы еще больше возрастут. Спрашивается: зачем такие реформы?

    Прежде, чем обещать
    В условиях множества нерешенных экономических проблем мы, как ответственные работодатели, не можем брать на себя далеко идущие обязательства. Например, в отношении зарплаты на предприятиях. Да, уровень ее надо поднимать. И российское правительство в своих планах на среднесрочную перспективу провозгласило, что намерено добиваться роста реальной зарплаты на 5 – 6 % в год. Но речь идет, прежде всего, о бюджетной сфере, где зарплаты находятся на очень низком уровне.
    Средняя зарплата металлургов составляет сейчас 8,5 – 9 тыс. руб. Мы обязуемся проводить индексацию, как только инфляция превышает порог в 5 %. Но мы не можем гарантировать рост реальной зарплаты темпами 5 – 10 % в год, на чем настаивают профсоюзы. Все зависит от экономической политики государства. Хотелось бы думать, что наши предложения будут приняты и металлургические предприятия избавятся от вынужденных неоправданных затрат. Надеемся, что накопленные бюджетные ресурсы, вместо того, чтобы храниться на банковских счетах, начнут работать на реальную экономику, обеспечивая расширение внутреннего рынка. Ждем, что претерпит трансформацию внешнеторговая политика – в сторону создания более благоприятных условий для экспорта, причем не только металла, но и оборудования, и высокотехнологичной продукции, включая вооружения. Важно, чтобы в стране сформировалась разумная политика стимулирования инвестиций и капитальные вложения увеличивались не на 2 % в год, а темпами на порядок больше. Наконец, мы считаем, что средства, которые приходят на потребительский рынок, не должны перераспределяться в доходы естественных монополий через механизмы постоянного роста цен и тарифов.
    Надо создать определенные условия, которые стимулировали бы предприятия поднимать реальную зарплату. Сегодня на каждый рубль прибавки к зарплате мы имеем увеличение затрат на полтора рубля, и потому хотели бы, чтобы единый социальный налог на фонд оплаты труда снизился с 35 % до 20 – 25 %. При этом можно было бы оговорить, что предприятия, которые поднимают реальную зарплату на эту величину и больше, могут воспользоваться предоставленной льготой.
    Нередко сравнивают зарплату металлургов в России и на Западе, подчеркивая, что за аналогичный труд наши получают порой в несколько раз меньше. Но есть и другая сторона вопроса. По данным Министерства по труду и социальным вопросам РФ, работников высшей квалификации у нас только 5 %, в США – 43 %, а в Германии 56 %. Вот – разрыв. Поэтому необходимо большие средства вкладывать в образование, в повышение квалификации персонала.
    Весь деловой мир работает так: зарплата поднимается в соответствии с ростом производительности труда, а мы ее просто подгоняем под складывающийся в стране уровень инфляции. Сейчас мы достигли уровня, когда уже нет и не может быть сверхвысокой рентабельности. Основные источники получения дополнительных средств – снижение затрат на производство, на потребление сырьевых и энергетических ресурсов, и, конечно, повышение производительности труда.
    Соответствующим образом мы настраиваем и профсоюзы. Предложили им разработать план совместных действий и по мере решения обозначенных задач, когда у предприятий появятся дополнительные средства, добиваться, чтобы значительная их часть направлялась на оплату труда. Отсюда появилось «Соглашение между АМРОС и ЦС ГМПР о совместных действиях по стабилизации финансового состояния отрасли и повышению уровня реальной заработной платы».

    Социальный евростандарт
    По инициативе профсоюза мы разработали методику расчета отраслевого социального стандарта для определения заработной платы работника основного металлургического производства. Базой для него является зарплата работника средней квалификации в основном производстве. Социальный стандарт – категория более широкая, чем прожиточный минимум. Сюда включены и затраты на здоровье, на образование, на семью. Нам известно, что многие предприятия отрасли пока не могут обеспечить выполнение этого стандарта. Тем не менее создав соответствующую методику, мы показали, к чему нужно стремиться.
    Определенные подходы в решении этой задачи обозначены, в частности, на предприятиях СУАЛ-Холдинга. Компания использует такое понятие, как «социально-защищенные статьи в фонде социального развития». Что под этим подразумевается? Прежде всего, здоровье людей. Это – ежегодный медицинский осмотр, собственные поликлиники, профилактории, детские оздоровительные лагеря, путевки в санатории. В 2003 году холдинг выделил на эти цели столько средств, сколько запросили предприятия, входящие в группу СУАЛ.
    Одна из проблем здоровья – питание. По оценке, на предприятиях металлургической отрасли нормально питаются не более 30 % работающих. И здесь тоже могут быть найдены нестандартные решения.
    Когда эта проблема обозначилась на Богословском алюминиевом заводе, мы предложили систему кредитных карт. У работника появляется как бы два кошелька: в одном – зарплата, в другом – средства на питание. Стоимость обеда – от 15 до 30 рублей, в зависимости от тарифного разряда работника. И вот какой результат: посещать заводские столовые стали 10200 человек (было 2200), оборот системы рабочего питания увеличился с 22 млн руб. до 88 млн руб., а прибыли она стала приносить 5 млн руб. (вместо 3,5 млн руб. убытков). Отсюда напрашивается ряд выводов. В частности, такой: государству было бы выгодно снизить размер единого социального налога на сумму, которая идет на обеспечение рабочего питания. Польза от этого будет и экономике, не говоря уже о поддержании здоровья людей, что, безусловно, является приоритетной задачей.
    В прошлом году в Москве под эгидой Академии медицинских наук состоялся конгресс на тему «Здоровье и профессия», одним из организаторов которого выступила Ассоциация металлургов России. Мы еще раз убедились, что по многим направлениям теряем прежние позиции. Нас всех беспокоит, что численность трудоспособного населения в стране ежегодно снижается на 1 млн человек. И сейчас Академия медицинских наук готова разработать президентскую программу «Здоровье работающего населения». В рамках этой программы мы также будем взаимодействовать с профсоюзами. В 1961 году была принята Европейская социальная хартия. В 1996 году появилась ее новая редакция. Россия этот документ подписала в 2000 году, но пока не ратифицировала. Хартия предъявляет целый ряд требований к бизнесу и государству в части социальных услуг, которые необходимо предоставлять работающему человеку. Причем эти требования подкреплены экономически. В частности, производитель, соблюдающий европейские социальные стандарты, получает импортные скидки на свою продукцию.
    Надо признать, что мы пока до этих требований не дотягиваем. Тем не менее АМРОС сегодня активно пропагандирует Европейскую социальную хартию, и многие вопросы, которые были включены в ОТС, мы разработали в рамках именно этих стандартов.

* * *

    В заключение хочу сказать следующее. Обсуждая новое отраслевое тарифное соглашение, мы провели четыре заседания. Была напряженная работа в рамках рабочих групп, острые дискуссии, отстаивание собственных позиций, поиск компромиссов. И, хотя переговоры профсоюзов и работодателей о новом тарифном соглашении не были простыми, в итоге мы пришли к согласию. На мой взгляд, стороны гораздо лучше стали понимать позицию друг друга. Мы лишний раз убедились, что перед нами – оппоненты, которые умело защищают интересы работников металлургической промышленности и ответственно относятся к своей миссии. Лидеры профсоюза разделяют нашу точку зрения, что нельзя предъявлять завышенные требования, которые, если их выполнить, приведут к остановке и банкротству предприятий. Мы специально сделали оговорку, что если по объективным причинам предприятиям не удастся выдержать заявленные параметры, то в коллективном договоре можно внести изменения, уведомив об этом АМРОС и ЦС ГМПР.
    На сегодня из 134 пунктов нового тарифного соглашения согласованы 129, в стадии согласования пять пунктов. Мы обязательно должны найти согласованные решения.

Соглашение между АМРОС и ЦС ГМПР о совместных действиях по стабилизации финансового состояния отрасли и повышению уровня реальной заработной платы
С целью повышения экономической эффективности предприятий металлургического комплекса России как источника для реального повышения уровня жизни работников отрасли стороны договорились добиваться в органах исполнительной и законодательной власти решения следующих проблем:
1.	Снижения единого социального налога на фонд оплаты труда с 35 % до 20 – 25 % с последующим ростом заработной платы работников на указанную величину снижения налоговой нагрузки.
2.	Отмены для предприятий, на которых в целях улучшения питания работников введено дополнительное питание на основе чип-смарт карт в объеме 20 – 30 руб. в день, единого социального налога в размерах затрат на дополнительное питание (с сохранением подоходного налога).
3.	Снижения экспортных пошлин на металлы и горнорудное сырье, а также импортных пошлин на завозимое сырье при одновременном сокращении сроков возврата НДС (не более 2-х месяцев). Металлургическая отрасль является экспортноориентированной, во многом зависит от уровня цен на мировом рынке на металлы, которые имеют тенденцию к снижению. Поэтому решение указанной проблемы позволит улучшить финансовое состояние отрасли.
4.	Стимулирование инвестиций путем снижения налоговой нагрузки на прибыль за счет введения новых норм амортизации и сверхускоренной амортизации (в размере 30 – 40 %) в первый год после ввода объектов, а также своевременного ежегодного возврата НДС в меру освоения капитальных вложений за год. В настоящее время НДС по объектам строительства возвращается только после полного ввода объекта строительства в эксплуатацию.
5.	Создания условий для ускоренной и эффективной реструктуризации предприятий металлургического комплекса, в первую очередь, путем создания Фонда реструктуризации за счет средств федерального бюджета. Средства указанного фонда (в виде возвратных кредитов) должны выделяться предприятиям только после утверждения инновационной программы реструктуризации предприятия инновационным комитетом при Правительстве РФ.
6.	Рассмотрения темпов роста тарифов естественных монополий с обязательным участием представителей объединений работодателей и профсоюзов. При этом указанные тарифы следует определять один раз в год одновременно с принятием Федеральным собранием РФ Закона о бюджете Российской Федерации. Темпы роста тарифов естественных монополий не должны превышать уровня инфляции, предусмотренного Законом о бюджете.
7.	Создания режима наибольшего благоприятствования со стороны государства для развития сырьевой базы горно-металлургического комплекса, в том числе за счет снижения налоговой нагрузки на горнодобывающие предприятия в зависимости от качества минеральных ресурсов.
	АМРОС А.В. Сысоев ЦС ГМПР М.В. Тарасенко