Александр Минеев
Корр. ИТАР-ТАСС – специально для журнала «Металлы Евразии» (Брюссель)

    Российские экспортеры стальной продукции уже привыкли получать плохие новости из Брюсселя, где в кабинетах Комиссии Европейских сообществ (КЕС) принимаются решения о внешнеэкономической политике 15 стран Европейского союза (ЕС). Минувшее лето не было исключением. КЕС решила в июле перед уходом на каникулы «наказать» заводы России, поставляющие на европейский рынок прокатный лист. Против них возбужден антидемпинговый процесс. Перед этим в мае введена предварительная антидемпинговая пошлина в 32,9 % на ввоз бесшовных стальных труб.
    Правда, вернувшись из отпусков, еврокомиссары признали, что в случае с трубами они перегнули палку, и обещали при определении окончательных санкций снизить тарифный барьер до 26,8 %. Слабое утешение для экспортеров. Всего на сегодняшний день действует 15 антидемпинговых процессов ЕС в отношении товаров из России, причем 9 из них касаются продукции металлургии: двух названных выше видов, а также низкоуглеродистого феррохрома, ферросилиция, литейного чугуна, ферросиликомарганца, магния, трансформаторной стали, цинка.
    Как объяснили автору этих строк в Первой генеральной дирекции КЕС, которая ведает внешней торговлей, антидемпинговые меры – это «защитный инструмент против осуществляемой некоторыми третьими странами незаконной практики». Как известно, демпингом называется продажа товаров на внешнем рынке по ценам более низким, чем на внутреннем, чаще всего ниже издержек производства. Для того чтобы начать антидемпинговый процесс, нужно доказать четыре момента: во-первых, что демпинг действительно имеет место; во-вторых, что отечественные производители терпят ущерб; в-третьих, что есть причинно-следственная связь между этими двумя фактами; в-четвертых, что в результате защиты отечественных производителей стран ЕС не пострадают отечественные же потребители.
    КЕС, которая является исполнительным органом Европейского союза, возбуждает дело об антидемпинге по жалобе европейских производителей. В случае со сталью – это Ассоциация производителей стали ЕС (Еврофер). Сначала комиссия принимает предварительные меры в форме установления минимальных цен или введения антидемпинговых пошлин, а по завершении расследования принимается решение об окончательных мерах. К участию расследования приглашаются и экспортеры, которые могут оспорить доводы жалобщиков.
    Таков порядок. На практике же, как сообщил дипломат российской миссии при ЕС Эдуард Боровиков, в подавляющем большинстве случаев выигрывают жалобщики, которые нанимают юристов высшей квалификации, до тонкостей знающих «кухню» европейской бюрократии и положение в отрасли. Такие юристы стоят дорого, но и ставки высоки. Россия – самый крупный поставщик стали на европейский рынок. На ее долю приходится около 15 % общего импорта стальных изделий странами ЕС: в 1994 году – 3,1 млн. т, в 1995 году – 5,7 млн. т при существенном торговом дисбалансе почти по всем видам в пользу России. Правда, по предварительным данным, в прошлом году этот показатель снизился примерно до 3 млн. т.
    Черная металлургия в ЕС – особенно «чувствительная» отрасль. В Брюсселе часто напоминают, что Евросоюз строился на стальной арматуре. Созданное в 1951 году Европейское объединение угля и стали (ЕОУС) было первым из трех ныне существующих Европейских сообществ в составе ЕС. С него началась европейская интеграция. Тогда главной целью было предотвратить послевоенный кризис в ключевых для того времени отраслях путем создания общего рынка и определения правил конкуренции. И это удалось. Страны-члены ЕОУС вернули себе место основных производителей и экспортеров угля и черных металлов. Но затем последовал шок энергетического кризиса 1973 года. В результате экономического спада и параллельного роста импорта из третьих стран цены на сталь на европейском рынке упали на 40 – 50 %, почти вдвое сократилась занятость. В 1980 году КЕС официально заявила о кризисной ситуации в секторе. Были установлены жесткие ограничения на производство и поставки сталелитейной продукции на внутренний рынок, принят долгосрочный план структурной перестройки отрасли. К 1988 году наметился подъем, и некоторые из ограничений были сняты, но импорт из третьих стран остался предметом особого контроля.
    Мировой рынок развивается в сторону либерализации. Это касается и стального сектора. Торговля сталью сейчас свободна не только внутри ЕС и ЕАСТ (куда входят Исландия, Норвегия, Лихтенштейн и Швейцария). С прошлого года свободный режим действует и в отношении 10 стран Центральной и Восточной Европы, которые готовятся к вступлению в союз и считаются его «ассоциированными членами», в том числе трех бывших советских республик Прибалтики. То же относится и к Турции.
    Правда, десятка кандидатов в ЕС жалуется на то, что дамоклов меч антидемпинга продолжает висеть и над ними. Но наши бывшие партнеры по СЭВ явно преувеличивают. Руководство ЕС относится к ним с особым расположением, создавая самые благоприятные условия для решения торговых проблем, идет на уступки. Все они законодательством ЕС причислены к разряду стран с рыночной экономикой. Прежде всего по политическим соображениям, и это не скрывается в Брюсселе. Из 10 антидемпинговых процедур, открытых с 1 января 1994 года, пока только одна завершилась принятием мер, и то уже ведется пересмотр с целью их отмены. Остальные либо закрыты без последствий, либо находятся в стадии расследования. Заместитель председателя КЕС, комиссар по торговой политике сэр Леон Бриттен так охарактеризовал антидемпинговую политику по отношению к Восточной Европе: «Мы не можем и не должны исходить в применении антидемпинговых мер из политических соображений, но нашли возможность предложить ассоциированным членам особый режим в этой области».
    Другое дело – государства СНГ. С ними ЕС торгует на основе квотных соглашений, считая их странами с нерыночной экономикой. Такие соглашения есть с Россией, Украиной и Казахстаном, откуда в прошлом шло 98 % советского экспорта черных металлов в ЕС. Правда, и они предусматривали постепенную либерализацию. Вступившее в силу с 1 октября соглашение между ЕОУС и Россией, например, предполагает в течение пяти лет вообще снять ограничения, а до этого постепенно увеличивать применяемые ныне количественные квоты на импорт семи видов стальных изделий из России. На нынешний год они определены в следующих размерах: рулоны листового проката – 155823 т, горячекатаные рулоны для повторной прокатки – 358333 т, толстый лист – 24936 т, прочий листовой прокат – 21413 т, балки и швеллеры – 9985 т, катанка – 21585 т, прочий сортовой прокат – 77792 т. Эти товары составляли лишь 18 % в общем импорте стали из России в 1994 году и 11 % – в 1995. К тому же российские предприятия выбирали квоты только на 80 %. Поэтому не квоты, а антидемпинг остается сейчас главной головной болью российских экспортеров и дипломатов миссии при ЕС. Какие могут быть лекарства против нее?
    Прежде всего, считает Э. Боровиков, очень сильно сказывается опять же статус России как страны с нерыночной экономикой. Не будь его, 90 % сегодняшних антидемпинговых процессов были бы невозможны.
    Но во многом, по его мнению, виноваты и сами российские экспортеры. Процедура по бесшовным трубам, например, началась почти год назад. КЕС, принимая решение о расследовании, рассылает специальные вопросники предприятиям, против которых возбуждается дело. Ответить на них надо в течение 45 дней: сообщить сведения об объеме продаж, ценах и т.д. Но наши экспортеры чаще всего либо игнорируют эти вопросы, вообще не вступая в диалог с КЕС, либо дают неполную информацию. В результате КЕС делает выводы на основе своих сведений. Если бы наши фирмы действовали более активно, то удавалось бы по меньшей мере значительно смягчить антидемпинговые меры. Кроме того, компании, которые сотрудничают с КЕС в расследовании, могут вообще изыматься из числа «наказуемых» предприятий. Обычно с них берется лишь обязательство не повышать объемы экспорта.
    Борьба за изменение торгового статуса России – дело дипломатов и правительства. А как вести себя металлургам? Во-первых, не гнушаться контактами с МИД и МВЭС. Там есть специалисты, которые могут дать дельный совет. Во-вторых, в переписке с КЕС делать упор на естественные конкурентные причины, т. е. на факторы, которые объективно снижают издержки производства (низкая стоимость рабочей силы, транспорта, энергоносителей, удобное расположение источников сырья и др.). В-третьих, требовать от КЕС индивидуального режима расследования, учитывать «степень вины» отдельного предприятия. Без этого европейцы имеют обыкновение устанавливать единое «наказание» для страны в целом. Наконец, не скупиться на оплату труда юристов высокой квалификации, которые помогут вести контакты с КЕС.
    Автор этих строк связался с одним из них. Бернар Спинуа отстаивает в КЕС в числе прочих интересы компании «Челябинск Стил» – одного из крупнейших в России производителей бесшовных труб. Господин Спинуа убежден, что европейские комиссары политически пристрастны в отношении России. Причем пристрастие выражается в умышленной бюрократической волоките и поиске всевозможных формальных поводов.
    Российские власти жестко реагируют на антидемпинговые меры КЕС. Виктор Черномырдин во время июльского визита в Брюссель заявил протест председателю КЕС Жаку Сантеру. Потом горькую дипломатическую пилюлю пришлось проглотить Леону Бриттену во время его поездки в Москву: в последний момент вице-премьер Борис Немцов отменил запланированную встречу с ним.
    Трудно сказать, сыграло ли это свою роль. Но в конце июля Бриттен выступил в Брюсселе с предложениями из пяти пунктов по совершенствованию антидемпинговой политики: не принимать поспешных решений по жалобам европейских производителей, увеличить сроки переписки и т. д. В числе прочих новшеств он предложил «улучшить систему информации и конкретных консультаций» с Россией, где, по его словам, «тема антидемпинга приняла чрезмерно политическое звучание». Но при этом он призвал осторожно относиться к требованиям России и Китая признать их прогресс на пути к рыночной экономике и «не подорвать инструментов коммерческой защиты» ЕС.
    Предложения Бриттена были одобрены Европейской комиссией. Одобрительная реакция последовала от Ассоциации внешней торговли, объединяющей европейских импортеров: они хотят, чтобы процессы антидемпинга возбуждались только на основе «серьезных доказательств». Слишком частое использование этого инструмента, по их мнению, лишь «раздражает зарубежных партнеров» и может привести к сокращению импорта.
    Пока трудно сказать, как предложение Бриттена повлияет на торговлю российской сталью в Европе. Первая реакция российских дипломатов в Брюсселе сводится к тому, что это полумеры. Радикальные перемены могут произойти только после признания за Россией статуса страны с рыночной экономикой.