Александр Хлопонин
Генеральный директор РАО «Норильский никель»

    В 1935 году было принято решение о строительстве Норильского комбината. В семидесятые годы начали осваивать рудники Талнаха. Это было второе рождение заполярного гиганта. Сегодня мир смотрит «третью серию» этого увлекательного фильма под названием «Освоение Севера». Чем кончится это «кино»? На вопросы редакции журнала «Металлы Евразии» отвечает генеральный директор РАО «Норильский никель» Александр Хлопонин.
    – Александр Геннадиевич, как вы относитесь к поговорке о том, что в Норильске чихнут – на Лондонской бирже металлов паника?
    – Был такой случай. В 1989 году Правительство СССР решило удвоить объем экспорта цветных металлов и разрешило Норильскому концерну реализовать часть металла на экспорт. Так вот в результате этих и других действий биржевая цена никеля упала в пять раз: с 17,6 тыс. долл. за тонну до 4 тыс. Впрочем, иначе и быть не могло.
    Среди разрабатываемых в мире месторождений руд нет ни одного, которое могло бы сравниться с норильскими месторождениями по совокупности основных характеристик (объемы, концентрация и одновременное присутствие всех металлов в рудах). Напомню эти хрестоматийные данные: пятая часть мирового никеля, четверть платины, десятая часть мирового кобальта, 63 % палладия, 3,5 % меди от мирового производства. Доля же РАО в производстве металлов в России еще более велика: никель – 72 %, медь – 43 %, кобальт – 70 %, платиноиды – 100 %. Вот почему и говорят о том, что Норильску лучше «не чихать». А для этого нужно лечить этот заполярный гигант.
    – Александр Хлопонин и его команда знают эти способы лечения?
    – Мы внимательно проанализировали годы взлетов и падений Норильска и пришли к выводу, который многим покажется удивительным. Сегодняшний кризис комбината – не самый тяжелый среди тех, которые были в его пламенной истории. То ли дело, когда кризис 56-го буквально «обезлюдел» Норильск. Помните знаменитую амнистию. Что это значило для лагерного Норильска? Отсюда уехали едва ли не все специалисты. Встал вопрос о закрытии комбината. Правда, через пару лет пошел новый «завоз», и Норильск вздохнул спокойнее. А беда семидесятых годов, когда электролизерам стало буквально не на чем работать – истощилась сырьевая база... В итоге напряженной работы появились Надежда и Талнах. Огромная, страшно огромная работа была проделана в какие-то четыре года. Другое дело, что тогдашний Норильск строила вся страна, весь Союз. А сегодня мы самостоятельно вылезаем из этой «дыры».
    – Вылезаем?
    – Я предпочитаю пессимизм оценок и оптимизм действий. Вот, например, даже не финансовая, а структурная реорганизация. Норильский комбинат оказался тем Гулливером, которого опутали «лилипуты» наших дней – все эти многочисленные посреднические фирмы – «дилеры-киллеры»... Мы насчитали без малого тысячу посреднических фирм, которые гнали металл по стране, за границу. Сотни жучков и прожженных жуков брали у металлурга металл по дешевке, загоняли его на сторону и... ничего не отдавали собственно работнику! Мы отряхнулись от этих блох – полегчало. Итоги работы в этом году отличаются в лучшую сторону. Достаточно привести такой факт: значительно, с трех до одного месяца, сократилась задолженность по зарплате на предприятиях РАО. Текущую зарплату выдаем в полном объеме и так же аккуратно, каждый месяц выплачиваем по 10 % долга. Разве это не говорит о том, что ОНЭКСИМбанк ведет себя в Норильске не как пришлый гость, но как хозяин?
    – И тем не менее все время кажется, что ОНЭКСИМбанк «тянет время», не ведет себя столь стремительно, как хочется... Банк тянет или его «тянут» назад?
    – Напомню, что передача ОНЭКСИМбанку в залог 38 % акций РАО «Норильский никель» состоялась в ноябре 1995 года. Реальный же доступ менеджеров банка к управлению предприятием состоялся только весной 96-го года, после постановления Правительства, а юридическое оформление и того позже – летом прошлого года, после одобрившего эти документы собрания акционеров РАО. Как видим, время потеряно не по нашей вине. Хотя и винить, наверное, особенно некого. Слишком велик Норильск. Слишком велика его инерционная масса. Слишком короток путь от «полулагерной» экономики к экономической свободе. Вспомните предвоенные и последующие годы Заполярья. Директор комбината являлся одновременно начальником Норильского лагеря и заместителем наркома внутренних дел. Мне бы, как говорится, такие полномочия. И не дай Бог такие полномочия! Директор решал расконвоировать или не расконвоировать человека. А какие письма он слал в вышестоящие инстанции! «Прошу направить в Норильск пятнадцать металлургов по профилю такому-то, пятнадцать преподавателей в норильский техникум»! До 56-го года у директора была своя эскадрилья самолетов. Позже многое изменилось, но опять же директор имел все свое: медсанчасть и санатории, представительство за рубежом – безраздельная власть. Сегодня же рычаги директора могут быть только одними – экономическими. И в этом, только в этом наша сила.
    – Александр Геннадиевич! Для того, чтобы взять, нужно вложить. Сколько?
    – За время залогового управления ОНЭКСИМ вложил в производство 370 млн. долл. Получение контрольного пакета акций дало банку право управлять процессом целевого использования средств, направляемых в РАО. Сегодня Норильск действует словно бы растопыренной пятерней. А нужен крепко сжатый кулак. Нельзя идти вперед, не подтянув тылы. А тылы изношены процентов на 80 – таков износ основных фондов.
    Нельзя идти вперед со шлейфом никому не нужных объектов. Ну, представьте себе, что на балансе комбината были и совхоз, и мебельная фабрика... Значит будем активно продавать собственность, не задействованную в производстве, недостроенные объекты социальной сферы. А это сотни миллионов долларов.
    – И все-таки, согласитесь, что главное еще не решено. Я имею в виду людей – романтиков, и искателей «длинного рубля», и потрясающих патриотов – северян. Всем известно, что и у вас, и у ОНЭКСИМбанка совершенно четкая ориентация на сокращение коллектива. Но если они никому не нужны на севере, то тем паче никто не ждет их на юге. Как быть?
    – Как быть... Считать и думать. И действовать. Напомню, что здесь живет и трудится около четверти миллиона человек. Теперь давайте возьмем эти 262 тысячи и посмотрим: на предприятиях работает около 130 тысяч, а непосредственно в основном технологическом процессе занято тысяч 40. С таким шлейфом «лишних» людей производство становится чудовищно неэффективным. Комбинат не в состоянии нести затраты на содержание социальной сферы, которой всегда гордился Норильск. Вчерашние плюсы стали сегодняшними минусами. Нужно избавлять производство от несвойственных затрат. У каждого своя роль. Государство обязалось выплачивать работникам комбината высокие пенсии и предоставило порядка 18 льгот – оно должно выполнять эти обязательства или официально от них отказаться. Муниципальные органы призваны обеспечивать функционирование жилищно-коммунального хозяйства, следовательно, должны принять его на свой баланс. А комбинат будет заниматься своим делом – производством – и при этом оставит за собой организацию лечебно-профилактического питания работников предприятия и снабжение рабочих столовых. Мы не можем содержать, например, городские рестораны – это дело предпринимателей. Таким путем мы и выходим на решение главной задачи: организацию эффективного производства.
    Мы подготовили программные документы на период до 2005 года. Это большие документы в сотни страниц и, я бы сказал, в тысячи судеб. В первую очередь речь идет о переселении тридцати тысяч пенсионеров. Естественно, хотелось бы, чтобы такое переселение шло с участием государства. Но пока приходится надеяться на свои силы и помощь партнеров.
    Известны цифры: за счет убытков в социальной сфере мы постоянно теряем рентабельность. Сегодня она составляет 22 %. Еще пару лет без решения «человеческого фактора», и рентабельность уйдет в минус.
    Причем должен сказать, что это проблема не одного Норильска. То же и на «Печенеганикеле», и по всей зоне действий РАО. Более того, с такими же проблемами столкнулись и в ЮКОСЕ, и в СИДАНКО – газовики и нефтяники, все северяне.
    С северянами нельзя быть безжалостными. Сам Север безжалостен к северянину. Но не губим ли мы человека, оставляя его на Севере до последних дней? Ответ известен. Север – дело молодое. Человеку, «нюхнувшему» полярной ночи, лучше бы проводить вторую половину жизни где-нибудь в тульских местах.
    Это все очень болезненно, многое для собственно северянина не бесспорно, но проблема «лишних людей» на Севере требует превращения их в нужных людей... А для этого, повторяю, нужен новый взгляд на Север, на северянина... Я не разделяю тех панических настроений, которые ведут к выводу, что «бывшая валютная кузница страны может стать кладбищем». Главное, чтобы Север не стал кладбищем новых идей, новых подходов к его освоению.
    – Тогда, Александр Геннадиевич, пожалуйста, о новых идеях.
    – Мы смело можем смотреть вперед минимум на полвека. Таков запас медно-никелевого сырья. Никто в мире не имеет такого запаса ни по объемам, ни по качеству. Это сырье уже разведано, рудники построены. Будем жить.
    Следующее. Предприятия РАО «Норильский никель», их мощности загружены примерно наполовину. Это – нормально. Всегда должен иметься запас, избыток производственных мощностей, который может быть включен в любую минуту.
    Еще одно: так называемые «хвосты», отвалы прежних десятилетий. То есть металлы эти уже добыты: они лежат в виде медистых и пирротиновых концентратов, шлакоотвалов, хвостохранилищ – это сырье, готовое к переработке. И главное: в Норильске работают уникальные люди. Здесь среди рабочих много специалистов с высшим образованием. Норильск, как я говорю, это промышленная элита России. Значит к такой элитной команде и отношение должно быть соответствующее – уважительное.
    – Александр Геннадиевич, вопросы к вам, можно сказать, исчерпаны. Какие есть вопросы от вас? И к кому? К Думе? Кремлю?
    – Север приучает человека жить, опираясь на собственные силы. Но такой подход сегодня – невозможен. Уж коли «Норильский никель» кормит страну (только за первое полугодие 1997 года в качестве налогов мы выплатили около 2 трлн. руб.), то и страна не должна забывать своих северян. В первую очередь, конечно, нужно прекратить разговоры о банкротстве Норильска. Имея такой мощный фундамент, комбинат может стать банкротом только в том случае, если государственная политика будет направлена на удушение промышленности. Такого быть не должно. Если сегодня государство не в силах помочь северянам, так пускай государство хотя бы не душит Север своей политикой. Ибо это означало бы только одно – самоубийство... Норильск как лакмусовая бумажка. Плохо обойдемся с норильским комплексом – плохо станет всей промышленности России. По сути встанет разговор о принципиальной невозможности самого существования промышленности в России. А этого быть не должно. И не будет.
    Норильский кризис еще не миновал. Но уже поставлен диагноз. Уже выделены первые «лекарства». Появляются истинные хозяева, а не чужие, пришлые, как говорят в Сибири, люди.
    ... Со школьной скамьи мы знаем ломоносовское: о том, что могущество России Сибирью прирастать будет. Но почему-то мало кто помнит его же, ломоносовскую добавку: не только Сибирью, но и Севером прирастать будет. Верю, что ломоносовские слова сбываются и непременно сбудутся.

НОРИЛЬСКИЙ КОМБИНАТ БОЛЬШЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ДОЛЖНИКОМ ФЕДЕРАЛЬНОГО БЮДЖЕТА

Как сообщила пресс-служба РАО «Норильский никель», в результате выхода Постановления Правительства РФ № 1236, в соответствии с которым Гохран РФ расплатился с Норильским комбинатом за поставленные для нужд государства драгметаллы, сумма основного долга комбината федеральному бюджету, накопленная к 1 июля 1997 года, в размере 621 млрд. руб. к 30 сентября была погашена.     Этим же Постановлением одобрен план по предоставлению отсрочки в уплате пени и штрафов, начисленных на основной долг. Аналогичный процесс пойдет и по реструктуризации долгов, пени и штрафов по платежам в Пенсионный фонд.     Анализ результатов работы предприятий РАО в первом полугодии 1997 года свидетельствует о появлении ряда обнадеживающих тенденций в финансово-экономическом состоянии крупнейшего российского производителя цветных металлов.     При продолжающемся росте объемов производства (никеля – на 12,6 %, меди – на 8,6 % и кобальта – на 13,4 %) удалось несколько приостановить темпы роста себестоимости продукции РАО и увеличить выручку от ее реализации. В сочетании с мерами по финансовому оздоровлению, предпринятыми руководством РАО, это позволило на 39 % по сравнению с 1996 годом увеличить выплаты по текущим платежам в бюджеты и внебюджетные фонды.     В первом полугодии предприятия РАО платили в среднем 87 % от начисленных налогов. Например, на крупнейшем предприятии РАО – Норильском комбинате – уровень исполнения налоговых обязательств составил 86 %, в том числе в краевой бюджет– 99 %, а в городской бюджет – 100 %.     Во внебюджетные фонды всего было перечислено 763 млрд. руб., в общей сложности в бюджеты и внебюджетные фонды было перечислено 1,8 трлн. руб.     Таким образом, Норильский комбинат, уже 3 месяца выплачивающий в бюджеты всех уровней все начисленные налоги, приступил к окончательному освобождению от долгов государству и своим рабочим.