Михаил Тарасенко
Председатель Горно-металлургического профсоюза России

Е

ще четыре года назад, когда мы говорили «глобализация», «транснациональные компании», представляли, что к нам это не имеет прямого отношения. Однако транснациональные компании уже у нас, они идут не ради благотворительности, а за более высокой прибылью. Если она основана на новых технологиях, снижающих материальные и энергетические затраты, на более высокой производительности труда, мы это будем только приветствовать.
    Конечно, глобализация – не рай. Но и не ад, хотя «черти» в лице финансовых спекулянтов имеются. Опасность этих спекуляций в виде мировых кризисов, по оценкам экспертов, наиболее велика для сырьевых стран. Только экспортеры продукции с большой добавленной стоимостью, с большим количеством овеществленного труда наиболее защищены от потрясений. К сожалению, Россия, в том числе ее горно-металлургический комплекс, к таковым не относятся. Российские предприятия, когда они экспортируют сырье либо заготовку, желанные участники мирового рынка. Но когда на рынок выходит продукция более глубокой переработки, наши предприятия попадают под ограничительные квоты и пошлины.
    Каждая страна, несмотря на декларируемые Всемирной торговой организацией лозунги о свободной торговле, защищает национального производителя, сохраняя этим рабочие места. После вступления России в ВТО только высокое качество нашей продукции может гарантировать ее конкурентоспособность, а значит, выживаемость предприятий, сохранение рабочих мест.
    Бесспорными являются преимущества развитых стран в мировой торговле. Россия входит в восьмерку наиболее влиятельных стран, но уровень жизни основной массы населения, 33 млн граждан, живущих за чертой бедности, перечеркивают эти амбиции. Не случайно Президент России борьбу с бедностью назвал приоритетной задачей государства. Мы полностью поддерживаем это. Только вот способы реализации благородной задачи видим иначе.
    Конечно, России нужно вступать в ВТО, мы уже интегрированы в мировой рынок, но находимся в нем как бы в гостях. Вступление в ВТО устранит эту несправедливость, и происшедшее в последнее время ужесточение позиции российской стороны на переговорах, более активное отстаивание наших национальных интересов можно считать и следствием активных действий ГМПР, всей Федерации независимых профсоюзов России.
    Когда была обнародована программа модернизации предприятий отрасли и названы устрашающие расчетные цифры – 350 тыс. человек будут вынуждены до 2010 года сменить работу, — развернулась жесткая дискуссия: какую позицию занимать? Без повышения производительности труда, внедрения новых ресурсосберегающих технологий, улучшения ситуации с защитой окружающей среды отрасль обречена. Какое-то время предприятия еще способны продержаться за счет низкой цены труда и дешевых энергоносителей, но по мере старения основных фондов и усиливающейся конкуренции на мировых рынках они неизбежно будут закрываться.
    Благодаря совместной работе всех сторон социального партнерства западная модернизация прошла без крупных социальных потрясений, несмотря на то, что ее итогом стало 70-процентное сокращение персонала. Людей досрочно отправляли на пенсию, практически сохраняя их средний заработок из средств государства и компаний, обучали новым профессиям. Вся работа была систематизирована, финансово просчитана и при ее весьма высокой стоимости обошлась и компаниям, и государству, и работникам дешевле, чем если бы эти страны сотрясали массовые забастовки. Наши активисты имели возможность изучать этот опыт. Особенно предметно своими результатами делились австрийские, английские, немецкие и люксембургские коллеги.
    Высокий уровень заработной платы на металлургических предприятиях этих стран способствовал развитию сферы обслуживания, куда в основном и переходили высвобождаемые работники. Но эта сфера будет востребована только в том случае, если в заработную плату наемных работников закладываются расходы на ее использование. В нашей стране такого нет ни в теории, ни в практике. У нас, прежде всего, усилиями государства обесценили труд, а теперь доказывают, что только по мере роста его производительности должна расти и зарплата.
    Наш ВВП на душу населения даже по паритету в 4 раза ниже, чем в США, в 3 раза ниже, чем в Канаде, Германии, Японии, Франции и Италии, но это вовсе не значит, что мы во столько же раз меньше производим стали, зерна, электроэнергии, перевозим грузов. Мы, прежде всего, отстаем в сфере услуг. Никакие призывы к удвоению ВВП не приведут к позитивному результату, если не будет изменена государственная политика в вопросах заработной платы. Предприниматели и государство в развитых странах, формируя политику оплаты труда, всегда рассматривают работников не только как производителей продукции и услуг, но и как потребителей этой продукции. И только у нас чиновники, сетуя на неразвитость внутреннего рынка, не хотят понимать, что он по определению не будет развиваться при такой низкой покупательной способности основной массы населения.
    Таким образом, мы сформировали свою позицию.
    1. Динамичный рост реальной заработной платы в металлургическом производстве будет формировать потребительский спрос в сфере услуг, и это станет способствовать созданию новых рабочих мест для высвобождаемых горняков и металлургов.
    2. По мере высвобождения людей с основного производства фонд заработной платы ни при каких условиях не должен сокращаться.
    3. Государство не может самоустраняться от этой работы в нашей приватизированной отрасли и должно предусматривать расход бюджетных средств как на адаптационные процессы, так и на компенсационные меры для тех, кто не сможет найти себя в новых условиях.
    4. Государство вместе с предпринимателями, с участием нашего профсоюза должно заблаговременно определить перечень предприятий, модернизация которых нецелесообразна ни с экономической точки зрения, ни с позиции поддержания обороноспособности страны. Для них нужны меры предупреждения напряженности в соответствующих городах и регионах, начиная от строительства новых производств, не обязательно металлургических, и заканчивая переселением граждан, если они этого захотят, в другие районы страны.
    5. Выделение непрофильных производств в самостоятельные в ходе реструктуризации должно идти при содействии и поддержке головных предприятий — обеспечении на первых этапах 100-процентными заказами на продукцию либо услуги с постепенным снижением по мере адаптации к новым условиям и нахождения своей ниши на рынке.
    6. Необходимо создание обязательного отраслевого фонда для решения социальных проблем. Есть предприятия, которые по праву считаются передовыми, а есть, и это не натяжка, предприятия позапрошлого века. Конечно, цена модернизации, решения социальных проблем у них будет разной. Рассчитывать только на государственный бюджет, по меньшей мере, наивно. Поэтому за реструктуризацию в металлургии должны заплатить все предприятия отрасли. Именно на таких подходах формировалась идеология модернизации западноевропейской металлургии.
    Отечественный опыт реструктуризации угольной отрасли подтвердил, что это дело дорогостоящее. Помните «рельсовые войны» доведенных до отчаяния угольщиков? Помните советы тогдашнего министра малого бизнеса И. Хакамады, рекомендовавшей теряющим работу шахтерам организовывать кооперативы по заготовке грибов и клюквы? Так вот, «клюква» и сегодня остается основным инструментом решения социальных проблем. Только государственный фонд, управляемый на основе принципов трипартизма, то есть с участием государства, работодателей, профсоюза, способен сделать эту работу прозрачной и ответственной.
    Многие предприятия, такие, как Магнитка, «Северсталь», Новолипецкий комбинат, компании «РУСАЛ» и «СУАЛ» ведут эту работу системно, открыто, с участием трудовых коллективов. Работа непростая и непопулярная, но другого пути нет. Особенно хотелось бы отметить компанию «ЕвразХолдинг», где вся политика реструктуризации и технического развития оценивается и утверждается на социальном совете – представительном органе трудящихся и менеджмента. Опыт реструктуризации Кузнецкого металлургического комбината можно смело отнести к немногочисленным примерам успешной, социально ответственной работы. Недавно социальный совет компании рассмотрел подходы к реструктуризации рудно-сырьевой базы. Поставлена задача повышения производительности труда, оптимизации численности персонала, и, как на КМК, определен главный приоритет – люди, их будущее, возможность трудиться и обеспечивать свои семьи.
    Однако так происходит далеко не везде. Некоторые работодатели продолжают добивать существующие производственные мощности, ставя себе в заслугу, что балансирующие на грани нулевой рентабельности предприятия они не закрывают, а, дескать, из-за социальной ответственности перед трудящимися продолжают их эксплуатировать. Кстати, как правило, заработная плата там унизительная. В качестве примера можно назвать ситуацию на Кулебакском металлургическом заводе, в «Кольчугцветмете». То, что происходило на этих предприятиях, — путь в тупик. Чем более старым становится производство, тем тяжелее реализовывать его продукцию. Есть и фактически остановившиеся производства – это комбинат «Хинганолово», Беловский цинковый завод, Тырныаузский вольфрамо-молибденовый комбинат. К сожалению, этот список не исчерпывающий.
    Путь один, и мировой опыт его подтвердил, — это вхождение небольших заводов в крупные холдинги, располагающие необходимым инвестиционным ресурсом. Но захотят ли хозяева этих предприятий, получающие даже с нерентабельных производств свой стабильный доход (как это делается, вся страна знает), потерять убивающие предприятия доходы? Вряд ли. Представляется, что именно государство, Правительство России должно объективно оценить ситуацию и навязать акционерам приемлемый путь решения проблемы.
    Некоторые собственники реструктуризацию проводят с минимальными издержками для себя. Не объявляют массовых сокращений, а просто задерживают заплату запланированным к высвобождению либо переводят на тариф, который у них редко превышает размер МРОТ. И этим вынуждают людей увольняться «по собственному желанию», не выплачивая даже положенной по закону трехмесячной заработной платы. Это относится, прежде всего, к «Тулачермету». А ломозаготовительная фирма МАИР, объявившая нам войну, даже заводы приобретает за бесценок для того, чтобы все производственные мощности, требующие инвестиций, порезать на металлолом и этим окупить затраты на приобретение предприятий и даже остаться в барышах. Людей же выдавливают с производства при полном молчании властей, прокуратуры. А когда профсоюзные организации начинают против этого борьбу – ведут работу по их ликвидации. Так быть не должно, это путь к социальным взрывам.
    Что такое достойная зарплата в России? Где тот уровень, после которого можно говорить о социальной ответственности бизнеса в этом вопросе? Зарплата в развитых странах? Но мы же реалисты и понимаем, что при нынешней ситуации в России выход на этот уровень невозможен и для подавляющего большинства предприятий убийственен. Минимальный размер оплаты труда? Он был и остается насмешкой над здравым смыслом. Прожиточный минимум? Это всего лишь уровень биологического выживания человека. Выход — отраслевой стандарт оплаты труда, позволяющий при помощи переводных коэффициентов между разрядами, вне зависимости от применяемой разрядной сетки рассчитать нижний предел зарплаты, который соответствовал бы стандартам Международной организации труда и Всемирной организации здравоохранения. Наши предприятия на основе хронометража подготовили объективные характеристики определенных профессий со всеми показателями напряженности труда, воздействия вредных факторов и т.д. А Всероссийский центр уровня жизни определил этот стандарт и методику его расчета, исходя из вышеупомянутых международных норм. Деятельность профсоюза в этом направлении одобрил Президент России В.В. Путин, встречаясь с трудящимися Магнитогорского металлургического комбината. Стандарт, методика его расчета официально признаны Ассоциацией промышленников горно-металлургического комплекса.
    Достигнутый уровень оплаты труда в отрасли приблизительно равен 12 тыс. руб. в месяц. Минпромнауки предполагает, что в течение ближайших 4 лет объем товарной продукции возрастет на 45 %. Если отбросить инфляцию, то реальный рост объемов производства должен составить 8 %. В пересчете на одного работника увеличение объемов реализации должно обеспечить среднюю прибавку к зарплате работников в конце 2007 года в 4 тыс. руб.
    Реализация программ модернизации, внедрение новых технологий, улучшение работы с персоналом должны обеспечить снижение материально-энергетических затрат в целом по отрасли приблизительно на 10 %. В пересчете на одного работника это дает экономию производству в размере почти 4 тыс. руб. в месяц. Полагаем, что 25 % этой суммы мы вправе потребовать направить на увеличение оплаты труда. Это составит еще 1 тыс. руб. прибавки к зарплате на декабрь 2007 года. Ну, и неизбежное сокращение численности работающих, по правительственным оценкам, это 22 %. При сокращении персонала фонд оплаты труда не должен уменьшаться, и все сэкономленные средства должны быть направлены на рост заработной платы оставшихся работников. Все это даст основания довести заработную плату рабочего средней квалификации в декабре 2007 года почти до 20 тыс. руб. в сегодняших ценах, то есть увеличить реальную зарплату горняков и металлургов в 1,65—1,7 раза и довести ее до двух социальных стандартов оплаты труда.
    Во всем мире работающий металлург принадлежит к среднему классу, определяющему стабильность в обществе. В нашей стране средний класс так и не сформирован. Если удастся реализовать эти подходы к оплате труда, будет сделан широкий, уверенный шаг к созданию такого класса в России.
    Заявления о том, что фактический сбор социальных налогов и взносов при снижении норматива отчислений на соцстрах с 5,4 % до 4 % увеличится за счет выхода зарплаты из тени, так как работодатели, мол, перестанут при низких нормативах отчислений использовать «серые» схемы выплаты, мы слышали и от бывшего заместителя председателя Правительства В. Матвиенко и от министра труда А. Починка. К глубокому сожалению, все получилось наоборот – так, как прогнозировали профсоюзы: денег в соцстрахе хватает только на оплату листков временной нетрудоспособности, да и то уже есть предложения о снижении этих расходов, а на профилактику заболеваемости денег нет, в последние годы на эти цели использовались средства от накоплений, которые сформировались ранее.
    Каков же путь для вывода заработной платы из тени и реального наполнения обязательных социальных фондов? Прежде всего необходимо срочно довести минимальный размер оплаты труда до величины прожиточного минимума. Сегодня приблизительно за 11 процентов застрахованных отчисления делаются с зарплаты в 600 рублей либо чуть выше. Государство гарантирует четверть прожиточного минимума — это безнравственно. Конечно же, никакой экономической подоплеки во всем этом нет – в Прибалтике, на Украине, в Казахстане проблему решили, а в России, видите ли, экономика не позволяет. Эта ситуация — следствие мощной лоббистской деятельности теневого бизнеса. В горно-металлургическом комплексе таких явлений почти нет, и получается, что горняки и металлурги, за которых, как правило, добросовестно платятся налоги, дотируют другие отрасли экономики, работодателей, выплачивающих зарплату через воровские схемы, в результате чего сталевар с заработной платы в 15 тыс. рублей уходит на пенсию в 1700 руб.
    Очень сложный вопрос — пенсионная реформа, особенно что касается профессиональных пенсий. Наши с АМРОС доказательные доводы, что уровень отчислений в Пенсионный фонд средств за горняков и металлургов, работающих по спискам №№ 1 и 2, не только обеспечивает существующий ныне уровень льготных и трудовых пенсий, но даже позволяет дотировать другие отрасли экономики, в расчет не принимаются. Ну и, конечно, размер пенсий. Фактически пенсионные выплаты в отрасли составляют 15 % от средней заработной платы. При ее размере в отрасли в 12 тыс. руб. ежемесячные отчисления за работников составляют почти 3400 руб. Как же бездарно управляет пенсионными средствами, их сохранением и приращением господин М. Зурабов! Напомню, что по 102 Конвенции МОТ, принятой еще в 1952 году, размер пенсий должен составлять не менее 40 % утраченного заработка. Россия, к сожалению, до сих пор не ратифицировала эту конвенцию, и те ничтожные прибавки к пенсиям, которые преподносятся общественности как энергичное воплощение социальной политики государства, это не очень хорошая мина при очень плохой игре.