Анатолий Беловодченко
Председатель совета директоров АО НТМК

    На последнем годовом собрании акционеров 95 % наших пайщиков высказались за то, чтобы не выплачивать дивидендов во втором полугодии. Почему? Эти деньги можно и проесть, но лучше вложить в копилку инвестиций.

    Акционер – это такой малый, который сидит с удочкой и калькулятором под ракитой, а денежки "набегают". Такой, помнится, была реклама на телевидении очередной инвестиционной компании, которая вскоре куда-то испарилась.
    Типичный держатель акций НТМК – это уж никак не тот человек, который сидит на завалинке. К нашим пенсионерам, оговорюсь, сказанное не относится: они свое отработали в горячем цехе. Совет ветеранов владеет 6,8 % акций комбината. А собирательный образ нашего акционера – человек в каске и суконной робе – рабочий, инженер, технолог, экономист... По натуре и воспитанию он, какую бы высокую должность ни занимал, не рантье, а "пахарь".
    В прошлом году этот "собирательный" акционер получил в среднем порядка 3 млн. руб. дивидендов за год. Конечно, это не золотой дождь, но подспорье к среднемесячной зарплате в 1,1 млн.руб. И хотя доход на акции – дело приватное, а число акций у большинства – разное, но участие в акционерном капитале наемного работника – это и есть то, что создает мотивацию производительному труду.
    И вот примечательный момент: на последнем годовом собрании акционеров в июне 95 % наших пайщиков высказались за то, чтобы не выплачивать дивидендов во втором полугодии. Почему? Эти деньги ни для кого не были бы лишними. Их можно было бы проесть, но лучше, рассудили, вложить в копилку инвестиций. На том же собрании меня, заместителя генерального директора по экономике, избрали председателем Совета директоров. Теперь по закону наш генеральный не может совмещать обе должности.
    Итоги и сама атмосфера собрания акционеров позволяют нам сохранить преемственность инвестиционной политики - святая святых любой акционерной компании. К 2000 году мы должны обновить средства производства на всех переделах металлургического цикла. Не останавливая производство и не сбавляя его объемов, которые сегодня составляют у нас 70 % от уровня 1991 года, так обновить технологию, что от старого наследства, считай, останется лишь то, что морально не устарело и еще послужит.
    Инвестиционная программа требует огромного напряжения в финансовых ресурсах и расчетливого менеджмента. Пожалуй, если бы мы не накопили заделы реконструкции в период высокой рентабельности экспорта, нам сегодня эту ношу не поднять. И для того, чтобы не сбиться с пути, не поддаться высказываемому частью акционеров настроению "поделить" прибыток, нужен твердый контроль над акционерным капиталом.
    На некоторых предприятиях металлургии стратегические ориентиры сегодня утеряны. Акции были скуплены сторонними инвесторами, не скупившимися на широковещательные обещания. Но на деле из этой скупки возникают или распря, или чехарда назначений, потому что завладевшие контрольным пакетом часто смотрят на гиганты индустрии как на удоистую корову. Интересы коллектива и грамотного менеджмента оказываются побоку.
    Слава Богу, с нами этого не приключилось. 65,4 % акций принадлежат юридическим лицам, среди которых страховая компания "АСКО" и инвестиционная "ГРИН". Более 50 % акций были поначалу в руках рабочих и служащих НТМК. Одно время наша акция поднялась в цене до 150 тыс. руб. И многие металлурги соблазнились продать часть акций, чтобы сделать приобретения для домашнего хозяйства. Теперь в реестре за "своими", комбинатскими, осталась доля в 20,22 % и еще около 30 % купили наши трейдеры в стране и за рубежом. Ничей пакет не самодовлеющ, а после того, как мы переоценили фонды НТМК в 400 раз и выпустили вторую эмиссию, акционерный капитал превысил 1 трлн. руб.
    Прежде, при командной экономике, мы на комбинате управляли движением физических ресурсов и единицей отчета была тонна – чугуна, кокса, стали... А сегодня мы управляем финансовыми потоками. Рубли и доллары, процент по ссудам, цены Лондонской биржи металлов – вот наши инструменты. Это другая экономика. И люди проявляют себя по-новому, особенно молодые. Например, когда наш экспорт был сверхрентабельным, мы поддержали Юрия Сергеевича Комратова и без колебаний вложили все накопления в реконструкцию. Если мы не убедили бы акционеров на эти траты, то горько бы пожалели сегодня, когда экспорт по большей части убыточен и трудно сводить концы с концами.
    Мы замахнулись на реконструкцию всего сталеплавильного комплекса. На фоне повсеместно угасающей инвестиционной активности двух последних лет нас могут упрекнуть, что мы не по одежке протягиваем ножки. Но большая цель порождает и большую энергию дела. Нас, менеджеров и акционеров, сплачивает то, что "на выходе" мы будем иметь два современных конвертерных цеха, каскад установок непрерывной разливки стали и – снижение удельных затрат, которые делают нашу продукцию более конкурентоспособной.
    Люди у нас словно прозрели в смысле хозяйского подхода. Например, ежегодно мы получали по фондам около 300 тыс. т металлического лома. При рынке лом стал дорог и дефицитен, но вот уже третий год комбинат не покупает его на стороне. Лом мы поднимаем из старых тупиков, завалов, иногда буквально из-под земли, рядом с цехами. Мы уже утилизовали около 1 млн. т лома, который нигде не значился. А на рынке тонна идет по цене более 100 долл.
    Вот что происходит с ресурсами и основными фондами: что-то мы сбрасываем с воза как балласт, а что-то, напротив, подбираем у себя на заднем дворе, например металл из шлакоотвалов. В новой технологической схеме нам не нужны станут как лишние звенья технологии два обжимных стана, погасим и разберем мартен. На одном только блюминге высвободим 800 человек основного персонала. Появится совсем другая культура труда, символом которой будет компьютер, а не кувалда. Снижение затрат энергии, сырья, живого труда на 1 т товарной стали восстановит прибыльность экспорта.
    Обоснованы надежды у акционеров на оживление внутреннего рынка. МПС, которое одно время перестало заказывать у нас продукцию в прежних количествах, затевает обновить изношенные рельсовые пути, колесный парк. Этот рынок приблизительно оценивается в 6,7 млн. т. А мы делим весь рынок транспортного металла с Кузнецким комбинатом почти поровну. Пока существует железная дорога, мы в Тагиле не останемся без дела.
    ... Теперь об инвестициях. Общая сумма их с 1992 по 2000 год оценивается в 1,8 млрд. долл. Отечественные банки кредитуют в основном наш текущий оборот. Долговременные вложения делать пока остерегаются, предпочитая игру на рынке ГКО, который выдыхается. Иностранные банки проявляют более пристальный интерес к инвестициям в эффективные российские металлургические заводы. "Кредит Свисс" – один из наших кредиторов. Но под наши объемы нужен целый банковский консорциум. Второй конвертерный цех, проект которого мы разрабатываем вместе с "Фест-Альпине", тянет на 700 млн. долл. Европейский банк реконструкции и развития поддерживает этот проект. Аудиторская компания "Прайз Уотерхаус" подготовила многотомное обоснование. Они так высоко оценивают эффективность проекта, что в разговорах накоротке советуют достать для него деньги хоть из-под земли.
    Что мы можем положить в залог такого огромного кредита? Имущество комбината, качество менеджмента и деловую репутацию НТМК на товарных и финансовых рынках.