Николай Кривомазов
Норильск – Москва

    Старый, может, и не смешной, но очень точный анекдот. Двое в купе спорят, отчего это круглые колеса так громко стучат на стыках? Ответ: какая формула окружности? – Два пи эр в квадрате. Вот они этими квадратами на стыках и наяривают...
    Железной дороги в Заполярье нет. Крохотная нитка из Дудинки в Норильск меньше везет, больше напоминает, на чьих костях построена эта "железка". Но анекдот остается в силе.
    Было круглое, в смысле, "само" катилось почти полвека – стало квадратным, с места никак не стронется. Были стыки "бархатными", едва заметными при движении Норильска вперед, в светлое будущее, стали – непроходимыми, все больше напоминающими пропасть между прошлым и будущим. Таким образом Норильск, зависший в непонятном для него настоящем, и потряхивает и перетряхивает все вчерашние впечатления.
    Оказавшись словно на стыке двух эпох, Норильск являет собой классический пример того, как можно было вести дело вчера и как не нужно, невозможно вести его сегодня.
    Да разве норильчанину, зажатому в этом стыке, от этого легче? Поэтому попробуем поговорить поменьше о металле, побольше – о металлурге, у которого нет денег на отпуск, на контейнер, чтобы "смыться" на материк. И, главное, у него нет желания уносить ноги из этих дорогих для него мест. Не использовать это желание северянина, продолжать и дальше осваивать русский Север, которым, по Ломоносову, могущество российское прирастать вместе с Сибирью будет, так вот, не использовать это желание во благо моей все еще великой Родины нельзя, преступно. Значит нужно обернуться назад, чтобы понять, что же, черт подери, произошло? И смело идти вперед. И помнить: нельзя же идти вперед с лицом, все время повернутым назад – так легко и в новую пропасть угодить.
    Норильск – самый дружелюбный город на всей Земле. Здесь даже незнакомые люди ходят по улицам, взявшись за руки, – свидетельствую сам. Когда ветер несет тебя по городу со скоростью 40 м в секунду, когда нельзя зайти в подворотню, похожую на аэродинамическую трубу, тогда любой горожанин хватает тебя за руку, и вы, крепко взявшись за руки, наклонившись ближе к углу градусов в 45, плывете в подворотню.
    Прибавьте к этому ветру долгую полярную ночь, пургу, северное сияние, не только радующее, но и будоражащее душу, прибавьте гигантский металлический пласт месторождений под ногами, экранирующий вас от матушки-землицы, прибавьте хронический авитаминоз, не забиваемый никакими витаминами "с материка", в общем, сложите все это вместе, и вы поймете, что жить в Норильске невозможно. И в то же время он был и остается едва ли не самым обустроенным северным городом планеты.
    Великолепная инфраструктура. Котельные, которые не дают замерзнуть ни в какую стужу. Потрясающие детские сады с бассейнами, сауны на предприятиях, концертные площадки, куда слетались первые артисты СССР, снабжение, какого не было в СССР. Ко всему прибавьте заработок. Вы ехали в отпуск с тремя – четырьмя сотнями в кармане. Норильчанин летел минимум с 20000 руб., да и тех не хватало, и тогда он перехватывал тысчонку – другую прямо в аэропорту у не знакомого ему норильчанина. "Ты, кажется, с "Надежды"? – Ну! – займи до Норильска, в городе встречу – отдам". И – отдавал.
    В общем, это был воистину город коммунистического завтра, имея в виду коммунную сущность Норильска.
    И в то же время Норильск можно считать самым бессмысленным на планете городом. (Сейчас меня начнут убивать все северяне, но я, кажется, отобьюсь.)
    "Любой дурак" знает, как нужно работать на Севере.
    Открывается месторождение. Строится промышленная база. Строится абсолютно обустроенный город для работников. Детей и жен желательно не брать – достаточно заключить контракт с каждым северянином, регулярно вывозить его на материк, сменяя новыми специалистами. Впрочем, можно и с семьей. Но квартиры должны оставаться ведомственными – с отъездом "на юга" квартира передается новичкам. В итоге: детские сады не нужны, мебельные фабрики – к черту! Никаких коровников с замороженными коровами и с выменем в девичью грудку, никаких теплиц – дешевле "Русланом" из Бразилии или там какого-нибудь Ставрополья завезти. Никаких дворцов культур – достаточно культурного центра с выпивкой, биллиардом и, простите, "с девочками". Работа – 12 часов в смену, напряженная и трезвая. Оплата – по высшему классу, которая складывается из того, что зарплата не разбрасывается на отсутствующую теперь инфраструктуру, на детские сады и пошивочные мастерские. И так – с полгода: работа – отдых – работа – юг.
    Причем подчеркиваю, это не тюменская вахта с ее "балками" и грязными сортирами под нефтяной вышкой – это современное производство, максимально приближенное к человеку.
    Вы согласны с такой формулой существования современного предприятия в экстремальных условиях? Вполне. В Чили и на Аляске, в Канаде экстремальные города только так и строят свое существование. Живут "и в ус не дуют". Но – Боже! – когда канадский премьер-министр приезжает в Норильск, он буквально плачет от счастья, видя, что сделали и, главное, как работают русские! "Другого такого города на планете нет", – оставил запись в норильской книге г-н Трюдо, кто помнит такого. Он мог бы добавить: нет и быть не должно, слишком, мол, дорого, накладно содержать такое. Но, Боже, в баньке на никелевом заводе Трюдо был счастлив и говорил, как Колумб, открывший для себя несметных богатств края – Россию.
    Только "тотально-коммунистическая" власть могла содержать в исправности такой гигантский механизм, как Норильское металлургическое производство. Только силой нажима, если хотите, кулаком можно было завозить за короткое лето продукты и увозить круглый год редкостные металлы, агитировать северными заработками людей и раскапывать в недрах Заполярья новые месторождения. Когда "кладовая" опустела, партия "повелела" открыть Талнах, знаменующий собой второе рождение Норильска.
    Вот и вся суть произошедшего, случившегося и, главное, сломавшегося в Норильске. Никакая "демократическая структура" не сможет содержать в исправности такой сложный механизм, как Норильск, захвативший в сферу своего влияния примерно 1/10 часть страны – от Кольского полуострова до Енисея.

Президент РАО "Норильский никель" В. Генералов с руководящими работниками объединения у макета рудника "Скалистого"

    Вторая причина развала вытекает из вполне прогрессивного желания Норильска экономической самостоятельности. Норильск давно хотел и хочет отделиться от Красноярского края и, главное, от его краевого центра – все равно все дела решаются в столице. Норильск давно хотел "отстегнуться" и от союзного министерства – сами себя прокормим!
    Свободу им дал Николай Рыжков, остро предчувствовавший, но так и не поверивший в предстоящие перемены. Отделившись от союзного министерства, Норильск тем не менее старательно оставался в рамках привычных структур. Чуть что не так – в Москву: дай! И Москва давала, ибо слишком дорогой проситель сидел в ее приемной. Если в каком-нибудь втором цехе норильского предприятия отключался на часок свет в туалете, то на Лондонской бирже металлов начиналась паника.
    Потом и Москва "развалилась". Перестала "давать", да уж и брать по-прежнему не могла. На Норильск накинулось что-то около 200 (пропись: двести!) посредников, торгующих норильскими металлами. Прокуратура до сих пор не может найти и, значит, не найдет миллионы и миллионы долларов, уплывших за рубеж из Норильска. В итоге: норильский металлург от этой купли – продажи ни черта не имеет. Москва – то же "ни черта". Страна не знает, куда уходят ее несметные богатства. А вконец замороченный шахтер с "Октябрьской" или медник с "Надежды" материт всех и вся: где мои деньги?!
    Точно такая же "растащиловка" случилась и на почве самой идиотской из приватизаций, когда фактическими владельцами несметных богатств стало несколько плюс масса, владеющая минимумом акций.
    Как тут быть премьер-министру, если то уже не Рыжков, но еще и не будущий, всевластно демократический премьер, который нарастет, по моим прикидкам, не раньше 2000 года? Вернуть в государственные конюшни Норильск – невозможно. Отпустить на вольный выпас – опасно, преступно, "волки капитализма" загрызут и уже отгрызли многое.
    Из двух зол страна выбрала третье, на мой взгляд, наиболее безвредное. На горизонте возник крупный банк, готовый выручить государство и северян более чем рискованным (для него) способом, – дать, считай, 2000 млн. долл. на погашение срочных долгов. А там видно будет...
    "Там" оказалось, что долгов у Норильска намного больше. Стало ясно, что нужно срочно вывозить на материк стариков (освободятся квартиры для молодых работников, заодно спасем и славную старость нашим ветеранам).
    Все это походило на поведение весеннего медведя, вылезшего из берлоги. Он должен долго-долго отряхиваться от блох, насевших на него за зиму "перестроек". Но как отряхнуть традиции многих и многих лет, какими бы негодными они были? Значит, "отряхиваться" нужно крайне и крайне бережно – медленно, постепенно. Пользуясь выражением покойного экономиста Селюнина, утверждавшего, что "нельзя преодолеть пропасть в два прыжка", я должен перефразировать умнейшего Василия Илларионовича и заявить прямо противоположное: норильский стык можно и нужно преодолевать не в два, а в несколько "прыжков". Тогда и перепрыгнем, и регион сохраним.
    Что и делают новые хозяйственные и экономические руководители комплекса. Неспешно. Бережно. Со знанием перспектив и с пониманием прошлого, от которого не собираются отказываются.
    ... Я мог бы назвать цифры и факты роста выплавки и съема металла. Но ни к чему это сегодня: специалисты и без меня эти цифры знают, а дилетанту они ничего не скажут.
    Я попытался передать свое отношение к сегодняшнему Норильску, который по-прежнему безумно люблю и который, надеюсь, хоть немного любит меня.
    А тем временем состоялось общее собрание акционеров РАО "Норильский никель", на котором подведены итоги за отчетный период. Это достаточно кризисное положение сложилось в результате нескольких лет работы без государственной поддержки, в результате накопления всех долгов и проблем последних лет, характерных не только для Норильска, но и для всей страны.
    Избрано новое руководство РАО "Норильский никель": председатель Совета директоров – В. Генералов (президент), генеральный директор правления – А. Хлопонин ("ОНЭКСИМбанк"), первый заместитель председателя правления – Б. Казаков.
    Следует отметить, что все должности руководства приведены в соответствие с Законом об акционерных обществах. Каждая, как говорится, несет свой чемодан (к примеру, предыдущий президент совмещал ... шесть должностей). И еще одно перераспределение ответственности: финансами занимается основной держатель акций, т. е. "ОНЭКСИМбанк". Председатель Совета директоров В. Генералов осуществляет триединую функцию: контролирует деятельность дочерних предприятий, планирует их действия и координирует деятельность тех "отпачкований", которые являются своего рода "корнями", питающими всю "крону".