Нигматжан Исингарин
Заместитель генерального секретаря Евразийского экономического сообщества, доктор экономических наук

    Прошло более десяти лет со времени распада советской державы, но катастрофические последствия разрыва производственно-хозяйственных и кооперационных связей экономикой новых независимых государств не преодолены до сих пор.
    Историю нельзя переписать, но можно предположить, что последствия краха СССР были бы менее тяжелыми при двух условиях.
    Во-первых, если бы экономика советского государства функционировала пусть не на рыночных принципах, но хотя бы на основе оптимально-эффективных хозяйственных связей между предприятиями и другими хозяйствующими субъектами. Вместо этого действовали административно установленные схемы снабжения сырьем и сбыта продукции, неоправданно низкие тарифы на транспорт, электроэнергию и другие составляющие производственного цикла. Убыточные предприятия дотировались за счет бюджета и существовали не в силу экономической необходимости, а в целях поддержания занятости населения или производственного развития отдельных регионов.
    Во-вторых, если бы построение рыночных отношений и формирование самостоятельных экономических систем новых государств велось целенаправленно, планомерно, по мере созревания необходимых экономических условий. Однако и это условие не было выполнено.
    Политическому развалу единого государства предшествовало постепенное разрушение хозяйственных связей. Шоковым стал не столько отказ от прежней идеологии, социально-политической системы и экономического устройства, сколько потеря взаимоотношений, сложившихся на уровне конкретной экономики.
    Самостоятельный бюджет новых государств потребовал формирования собственной налоговой и таможенной системы. На пути товарных потоков появились пошлины, квоты, лицензии, другие ограничения, которые довершили разрушение хозяйственных связей.
    Справедливости ради следует отметить, что лидеры новых государств предпринимали попытку сохранить единое экономическое пространство. В документах декабря 1991 года, принятых в Беловежской пуще руководителями России, Украины и Белоруссии, а также в Алма-Ате главами 12 государств, говорилось о необходимости сохранения единого экономического пространства, единой рублевой зоны. Однако прежние структуры единого государства были ликвидированы – координировать необходимые действия оказалось некому. Через год появился Исполком Содружества. Но этот орган уже не мог отслеживать хозяйственно-экономические связи между новыми независимыми государствами и обеспечивать исполнение принимаемых в рамках Содружества решений глав государств.
    Экономический спад 1992 – 1993 годов наглядно продемонстрировал важность сохранения основной части хозяйственных связей между предприятиями. И тогда, по инициативе России, Казахстана, других государств, было решено активизировать усилия, направленные на интеграцию экономики новых независимых государств.
    В сентябре 1993 года был подписан договор о создании Экономического союза, к которому постепенно присоединились все государства, входившие в Содружество. Появился Межгосударственный экономический комитет. Было продекларировано сохранение рублевой зоны нового типа. Участники подписали соглашение о формировании зоны свободной торговли как первого важного шага экономической интеграции. Планировалось создать Таможенный и Платежный союз. Но, к сожалению, центробежные силы уже набрали такой оборот, что помешали реализовать эти решения. В том же 1993 году Россия ввела новую валюту и буквально вытолкала новые независимые государства из рублевой зоны, считая, что самостоятельно быстрее выплывет из пучины кризиса. Не смог изменить ситуацию и Межгосударственный экономический комитет в течение всех пяти лет своей малоуспешной деятельности. Таким образом, вторая попытка сохранить и развить в рамках Содружества широкие экономические связи также оказалась безрезультатной.
    Преобразование социально-экономической жизни новых государств шло в эти годы различными темпами. В России, Казахстане, Киргизии были проведены либерализация экономических отношений и приватизация, отменены государственные цены – тем самым осуществлены основные рыночные преобразования. В других странах сохранялась, хотя и в модифицированном виде, административно-командная система руководства экономикой, предприятиями. Ряд государств – Молдавия, Армения, Азербайджан, Таджикистан – оказались ввергнуты в вооруженные конфликты.
    Все это создало такую пеструю и противоречивую картину на постсоветском пространстве, что говорить о какой-то единой экономической политике, экономическом сближении уже не приходилось.
    В 1998 – 2000 годах были предприняты новые усилия, чтобы активизировать деятельность Содружества независимых государств. Возобновлено решение о создании зоны свободной торговли, но поворот к экономическому сближению всех 12 государств СНГ так и не состоялся. Этот факт сегодня невозможно отрицать.
    В этих обстоятельствах отдельные государства решили поддерживать интеграционные усилия в более узких рамках: Россия и Белоруссия – путем создания единого государства; Белоруссия, Казахстан, Россия, Киргизия и Таджикистан – через формирование Таможенного союза, а затем и единого рынка товаров, услуг, труда и капитала.
    Цели и планы экономической интеграции этих пяти государств определялись рядом документов: соглашениями о Таможенном союзе 1995 года, Договором об углублении интеграции в экономической и социальной областях 1996 года, Договором о Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве 1999 года. В этом интеграционном объединении многое сделано. Отменены таможенные пошлины и ограничения – фактически действует режим свободной взаимной торговли. Предпринимаются шаги по унификации внешнеэкономической деятельности и упрощению таможенных процедур.
    Однако мне, все эти годы возглавлявшему Интеграционный комитет Таможенного союза, приходится с сожалением отмечать, что многие поставленные задачи оказались невыполненными. И главная причина, я считаю, в том, что не был создан достаточно сильный, мощный организационно-правовой механизм реализации принятых решений.
    В мае 2000 года на саммите в Минске главы пяти государств Таможенного союза признали необходимость активизировать процесс экономической интеграции путем создания полноценной международной организации с правосубъектностью. И тогда же правительства этих стран и рабочие органы Таможенного союза получили задание разработать новые документы. В октябре в новой столице Казахстана – Астане был подписан договор об учреждении Евразийского экономического сообщества.
    Отличие нового документа от предыдущих состоит в том, что он не провозглашает в очередной раз цели и задачи по сближению национальных хозяйств, а определяет механизм их реализации и создает международную организацию – Евразийское экономическое сообщество.
    За истекший период сформирована нормативно-правовая база, подготовлено и подписано около 30 нормативных и организационных документов. Сегодня Евразийское экономическое сообщество вступило в новую фазу своей, уже конкретной, деятельности. Происходит согласование структурной перестройки экономики государств Содружества, сближение налоговых и таможенных систем, унификация внешнеторговой деятельности, взаимная поддержка конвертации валютных систем и создание платежной системы. Есть надежда, что этот новый механизм будет более результативным.
    Начиная с 1997 года, Межгосударственный совет Таможенного союза, а затем и Евразийского экономического сообщества возглавляет Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, инициатор многих интеграционных предложений, в том числе Евразийского союза, программы «Десять шагов навстречу простым людям» и др.
    Пожалуй, следует сказать о некоторых особенностях функционирования экономики наших государств в самостоятельном режиме. В условиях единого народно-хозяйственного комплекса, когда развитие шло по директивно утвержденным планам, различия экономических интересов союзных республик или отдельных регионов себя не проявляли. Но как только союзные республики стали самостоятельными государствами, ситуация резко изменилась. И чем активнее идет экономическое развитие, тем более выпукло проявляются противоречия. Действует принцип приоритетности интересов суверенного государства по отношению к общим региональным интересам. Это и понятно, и допустимо, когда рассматриваются текущие вопросы. Однако при построении основ взаимодействия на перспективу стоило бы исходить из других позиций.
    Это сплетение различий и совпадений интересов я классифицировал бы следующим образом.
    Первое – это совпадающие интересы. Например, Соколовско-Сарбайский обогатительный комбинат в Казахстане заинтересован сбывать железорудные окатыши ближайшему российскому партнеру – Магнитогорскому металлургическому комбинату, который и был в свое время ориентирован именно на это сырье. Следовательно, для обеих сторон есть прямая выгода поддерживать эту кооперацию. Можно отметить взаимную заинтересованность в эффективном использовании космической гавани – Байконура. И таких примеров много.
    Есть интересы совпадающие, но которые не удается должным образом реализовать из-за слабости совместных действий. Например, транзитный потенциал России и Казахстана: от пропуска грузопотоков между Юго-Восточной Азией и Европой могли бы выиграть транспортные системы обоих государств.
    Есть интересы несовпадающие, но и не противопоставленные друг другу. Скажем, Казахстан заинтересован в развитии своего сельского хозяйства, достижении продовольственной независимости, а в перспективе – в развитии продовольственного экспорта. Россия – тоже. У каждого из этих государств есть свои рынки и внутреннего, и внешнего сбыта.
    Но есть интересы, противоречащие друг другу, вызывающие конкуренцию. Например, российские угольщики всеми силами противодействуют поставке казахстанского угля из Экибастуза на электростанции Урала. В то же время Казахстан, проводя политику импортозамещения, ограничивает поступление некоторых видов товаров из России.
    Есть интересы, которые можно реализовать, направив их в разные стороны. Например, Казахстан выходит со своим зерном на рынки Центральной Азии, Ирана, а Россия и Украина могли бы работать на Запад. Подобным образом Казахстан мог бы сосредоточить поставки своей металлопродукции в направлении Юго-Восточной Азии, уходя от конкуренции с российским металлом, направляемым в Европу.
    Необходимо тщательно проанализировать экономические интересы каждого государства и построить отношения таким образом, чтобы интеграция не противоречила жизненным стремлениям государств-партнеров, а наоборот, объединяла их усилия. Принимаемые решения должны помогать согласованному противостоянию внешней конкуренции или выводить на мировые рынки совместную продукцию.
    По-прежнему сохраняется возможность формировать сквозные производственно-технологические цепочки. В том, чтобы активно выйти на мировой рынок с продукцией урановой промышленности, заинтересован целый ряд государств – Россия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Украина. Можно эффективно объединить усилия в производстве и сбыте алюминия. Нужно не конкурировать, а договариваться в сфере сбыта нефти и газа. Так, в последние годы между Казахстаном и Россией складываются хорошие партнерские отношения в реализации углеводородного сырья. В то же время, есть проблемы с газовым альянсом, о создании которого договорились руководители России, Казахстана, Узбекистана и Туркмении. Учитывая потенциал газодобывающей промышленности этих государств, они могли бы играть ведущую роль на огромном рынке Евразии. Однако сиюминутные интересы преобладают: началось маневрирование и отход от общих планов.
    В промышленной политике нередко появляются масштабные задачи, которые гораздо успешнее можно решать совместными усилиями. Россия приняла решение поддержать свою авиационную промышленность, но пытается делать это в одиночку. Рассматривая лизинговые схемы, она не привлекает в качестве потенциальных участников авиакомпании государств СНГ, работающие на российской технике. А те, в свою очередь, обращаются на Запад, потому что там вопросы предоставления техники в лизинг решаются гораздо быстрее.
    Россия занимается развитием автомобилестроения, выстраивает сложную систему поддержки отечественных производителей автомобилей. Но ведь ни правительство, ни министерство промышленности – никто не обратился ни к одному государству СНГ с предложением рассмотреть эту программу на двустороннем уровне или в рамках Евразийского экономического союза. Казахстан не производит автомобилей и ежегодно завозит сотни тысяч легковых машин из разных стран. И этот естественный союзник, наиболее реальный потребитель продукции российской автопромышленности остается в стороне от программы. Производство и продажа российских автомобилей в соответствии с принятой концепцией рассматривается как задача только для самой России.
    Как-то не складываются у нас эти подходы к совместным действиям. Каждый пытается решать свои проблемы только самостоятельно. Построить таким образом единую экономику, общее экономическое пространство, создать мощную региональную интеграционную систему вряд ли получится.
    А жизнь настоятельно требует этого. Глобализация, о которой сегодня так много говорится, идет в интересах технически и технологически развитых стран. Экономический глобализм – процесс естественный. Противостоять ему невозможно, а использовать эффективно его последствия можно путем региональной интеграции. Объединить усилия нескольких государств для того, чтобы сообща занять достойное место на мировом рынке, в мировом экономическом хозяйстве, не только можно, но и необходимо.
    Среди наших политиков и экономистов бытует мнение: стоит вступить в ВТО, и проблемы региональной интеграции «рассосутся» сами собой. Не понадобится никаких союзов, объединений, поскольку каждый станет «равноправным членом международного экономического сообщества». Настолько эта позиция близорука, что даже опровергать ее не нужно. Разве 15 государств распускают Европейский Союз на том основании, что они являются членами ВТО? Наоборот, и Евросоюз, и десятки других региональных организаций сплачиваются, чтобы, объединив экономический потенциал, получить общий выигрыш. Даже в Африке создается экономический союз. И только наши государства, взяв центробежный разгон в 1991 году, продолжают это разрушительное движение, расходящееся все больше и больше.
    Распад Советского Союза и его экономической системы был процессом объективным. Дальнейшее разрушение связей становится результатом субъективных действий. Нужна политическая воля правящих элит наших государств, и можно будет переломить ситуацию. Сегодня экономика, бизнес, деловые круги страдают от налоговых, таможенных и иных барьеров. Страдает общее дело из-за слабости законов и чрезмерного влияния национальной бюрократии, которая во имя своих корыстных интересов продолжает поддерживать тенденции взаимного отстранения.
    Потери из-за того, что не удалось реализовать планы экономической интеграции, намного перекрывают дивиденды от экономической самостоятельности или, точнее, национального экономического эгоизма. Время пока работает не в пользу народов наших стран. И эту ситуацию нужно резко менять.