Вадим Аникеев
Эксперт по проблемам российско-украинского сотрудничества в области металлургии
После августовского кризиса 1998 года большинство аналитиков предсказывали российской трубной отрасли затяжной спад. Хотя, казалось бы, дальше опускаться было некуда: производство труб по сравнению с 1991 годом сократилось больше, чем втрое. Если в советское время российские заводы выпускали почти 10 млн. т трубной продукции ежегодно, то в худшем для них 1998 году – всего 2,8 млн. т. Кроме собственных проблем, трубники в полной мере ощутили невзгоды нефтяного рынка: цена барреля российской нефти колебалась в интервале 6 – 12 долл, и нефтяные компании думать не могли об обновлении основных фондов. На ограниченном внутреннем рынке доминировали импортеры: единственный крупный потребитель труб – Газпром – предпочитал размещать заказы в Германии, Италии, Японии, а более дешевый сегмент заняли украинские трубники.
Выходу на рынки препятствовала и низкая конкурентоспособность российских труб, производившихся, по большей части, на устаревшем оборудовании еще советского образца. Ресурсоемкие технологии, неэффективная структура продукции, невысокая производительность труда (даже на ведущих отечественных трубных предприятиях она составляла менее 40 % американской) отсекли от российских производителей самых выгодных заказчиков из стран дальнего зарубежья. Целиком перейти на выпуск дешевых низкотехнологичных труб мешали многочисленные антидемпинговые расследования. Плюс к этому – отсутствие у предприятий собственных средств и убежденность потенциальных инвесторов в том, что вкладывать деньги в обновление трубных производств все равно, что бросать их на ветер.
Перспективы российской трубной отрасли выглядели настолько безнадежными, что первые признаки подъема остались незамеченными большинством участников рынка. Даже в конце 2000 года, когда решался вопрос о применении защитных мер по отношению к украинским поставщикам, представители российских трубников продолжали говорить о бедственном положении отечественных заводов. Даже оптимисты не видели, что трубная отрасль становится наиболее динамично развивающейся сферой российской промышленности, что темпы ее роста выше, чем у компаний нефтегазового комплекса.
Но чудо случилось. За 1999 – 2000 годы, по данным Госкомстата России, производство труб в стране выросло почти вдвое. Если в 1999 году удалось достичь докризисного уровня производства (3260 тыс. т), то 2000 год стал самым удачным для отрасли со времен распада СССР – произведено 4648 тыс. т, или почти половина объема советских времен. Темпы роста не снизились и в 2001 году. Так, за семь месяцев производство труб увеличилось на 11,1 %. Эксперты предсказывают, что всего в 2001 году удастся выпустить 5700 – 5800 тыс. т трубной продукции.
Если темпы роста производства в целом по отрасли представляются кому-то недостаточно впечатляющими, стоит обратиться к показателям на ведущих российских предприятиях. Так, Выксунский металлургический завод в 2000 году увеличил выпуск труб на 122 %, а за первые восемь месяцев 2001 года – еще на 15 %. Производство выросло на всех ведущих заводах, выпускающих трубную продукцию. Волжский трубный завод обеспечил прибавку на 10 % в 2000 году и на 37,4 % за семь месяцев 2001 года, ЧТПЗ соответственно – на 37,4 % и 15,4 %, Синарский трубный – на 47 % и 11,4 %, "Тагмет" – на 25 % и 11,1 %, Северский трубный – на 76 % и 1,7 %, Первоуральский новотрубный – на 34 % и 0,5 %. Темпы роста производства в трубной отрасли в 2001 году значительно выше, чем в российской промышленности в целом.
Немаловажно и то, что рост оказался полностью востребован рынком. По данным Госкомстата, в 2000 году видимое потребление труб увеличилось на 55 %, что даже выше, чем рост производства.
Естественно, что в трубную отрасль потянулись деньги. Трансформация инвестиционных потоков представляет собой отдельную тему. Если первоначально планировалось, что крупнейшим инвестором должно стать государство в лице Газпрома (создание мощностей по производству труб большого диаметра), то уже к середине 2001 года оказалось, что в реализации масштабных проектов, связанных с выпуском труб, его помощь не обязательна. В июле 2001 года с участием полномочного представителя Президента России в Поволжском федеральном округе С.Кириенко был презентован один из самых крупных проектов российской промышленности – "Альянс 1420". ОМК и "Северсталь", объединившись, нашли ресурсы для создания на базе Выксунского металлургического завода производства труб для магистральных газопроводов диаметром 1420 мм, которые в России раньше не выпускались. Не менее значимые инвестиционные проекты реализуются и в рамках другой крупной структуры – ТМК.
Интерес российских инвесторов (наиболее известен среди них МДМ-банк) к трубным предприятиям вполне оправдан. Производство труб большого диаметра обеспечено рынком сбыта не просто на много лет вперед – навсегда. Пока что единственным в СНГ производителем этой продукции выступал Харцызский завод (Украина), относительно современное предприятие, построенное во времена прокладки газопровода Уренгой – Помары – Ужгород. Но после распада Советского Союза отсутствие собственной российской базы по производству труб большого диаметра представляло собой не только экономическую, но и политическую проблему.
Аналитики считают, что в 2002 году производство трубной продукции в России превысит 6200 тыс. т, потребление – 6500 тыс.т.
По экспертным прогнозам, трубный рынок в ближайшие годы будет на подъеме. Аналитики считают, что в 2002 году производство трубной продукции в России превысит 6200 тыс. т, потребление – 6500 тыс.т. Даже возможное снижение цен на нефть и сокращение доходов нефтедобывающих компаний, которые сегодня являются самыми весомыми потребителями трубной продукции, не особенно скажется на динамике этого рынка. Успехам трубников способствует и общий экономический подъем в России, обеспечивающий стабильный внутренний спрос.
Одной из главных причин затяжного кризиса в трубной промышленности до 1998 года включительно, как и в других отраслях, стало катастрофическое по масштабам снижение загрузки производственных мощностей. Предприятия, созданные в иной экономической системе и призванные решать внерыночные задачи, резко уменьшили выпуск продукции. Многие крупные трубные заводы являются градообразующими предприятиями, что не позволяет им проводить массовые сокращения работников, полностью отказаться от поддержки социальной сферы. Все это мешало российским трубам стать по-настоящему конкурентоспособным товаром как на внутреннем, так и на внешнем рынках.
Резкий спад и последовавший за ним мощный подъем расставили все по своим местам. Небольшие предприятия, не обладавшие необходимым для выживания в условиях кризиса потенциалом, а также те из них, для кого трубное производство было побочным, полностью прекратили выпуск этой продукции. Зато те, кто устоял, сегодня пожинают плоды. Идет активная модернизация оборудования, адаптация к насущным потребностям рынка. Очевидно, что те, кто сегодня вкладывают деньги в создание новых современных производств, позволяющих наладить выпуск высокотехнологичной продукции, даже в случае некоторого ухудшения макроэкономической конъюнктуры "обречены" на стабильный спрос на их продукцию.
Ставшие очевидными перемены в российской трубной отрасли потребуют, видимо, коррекции параметров договора с Украиной. Как известно, в начале 2001 года украинские поставщики взяли на себя обязательства по добровольному самоограничению поставок продукции в Россию. "Добровольность" подобного решения никого не может обмануть, ведь в противном случае украинцам грозили бы более жесткие санкции со стороны российского правительства, признавшего доказанным факт существенного ущерба, который нанесли поставщики-соседи российским производителям.
Сегодня Россия предлагает украинской стороне автоматическую пролонгацию на 2002 год соглашения о добровольном самоограничении, закрепляя за соседями квоту на беспошлинную поставку 620 тыс. т труб с учетом харцызских, большого диаметра. Но у соглашения есть ряд минусов. В первую очередь, определяя общий объем квот, оно не подразумевает разделения их по товарной номенклатуре внешне-экономической деятельности (кроме продукции Харцызского трубного завода). Такое положение дел невыгодно обеим странам, причем России прежде всего.
По данным Госкомстата РФ, за два последних года рост производства и внутреннего потребления труб протекал неравномерно. Если в 2000 году в сравнении с 1999 годом общее производство стальных труб выросло на 51 %, а потребление – на 43 %, то по отдельным их видам ситуация выглядит иначе. Например, производство бурильных труб выросло куда значительнее – на 97 %, но даже при таком рывке весьма отстало от потребления, которое в 2000 году в сравнении с 1999 годом увеличилось на 166 %. При этом российские мощности по производству бурильных труб загружены на все 100 %, больше отечественные заводы выпускать не могут. Аналогичная ситуация наблюдается и по иным специальным видам труб, в том числе по обычным и высокопрочным обсадным трубам. Дефицит, возникший на рынке специальных труб, не столько стимулирует внутреннее производство, сколько играет против потребителей: на руку он лишь поставщикам из дальнего зарубежья. Жесткое и лишь формально отвечающее интересам российских трубников соглашение с Украиной из-за его экономической несбалансированности наносит урон как потребителям, так и производителям.
Стратегически России значительно выгоднее пересмотреть соглашение. Так, вполне можно пойти на увеличение квоты или даже отказаться от квотирования тех видов труб, которые внутри страны не производятся, либо производятся в недостаточном объеме – бурильные, отдельные виды бесшовных и обсадных труб и т.д. Одновременно должен быть жестко ограничен ввоз тех видов труб, которые в избытке выпускаются российскими предприятиями, например, электросварных малого и среднего диаметра. Словом, соглашение с Украиной, остающейся крупным поставщиком труб на российский рынок, должно стать более гибким, отвечать текущим реалиям и предусматривать механизм коррекции в зависимости от развития макроэкономической ситуации и динамики производства и потребления. Такой подход будет способствовать стабильному развитию отечественной трубной промышленности и сохранению тех высоких темпов роста, которые демонстрировали российские трубные заводы на протяжении последних трех лет.
Разумеется, защита своего товаропроизводителя – задача любого правительства. Но степень и формы этой защиты бывают различными.
На первый взгляд кажется, что самым надежным барьером является "железный занавес", оберегающий национальный рынок от посягательств со стороны любых зарубежных производителей. Для такой "защиты" все средства хороши – и политические, и экономические, включая запретительные пошлины, жесткие квоты и т.д. Но насколько подобные меры являются эффективными в долгосрочной перспективе? Как показывает мировой опыт, замкнутый на своих производителей рынок неизбежно проигрывает. Даже если производить действительно качественный товар, этого мало, ведь продукцию надо еще продать, т.е. необходима постоянная практика в налаживании торговых связей, современный маркетинг, гибкая ценовая политика, умение работать с конечным потребителем. Подобный опыт невозможно приобрести в тепличных условиях замкнутого рыночного пространства. Поэтому власти, столкнувшейся с необходимостью найти эффективный способ защиты своего рынка, приходится решать несравненно более трудную задачу, чем возведение запретительных барьеров.
Кризис в российской трубной отрасли 1991 – 1998 годов, кроме макроэкономических, общих для всего промышленного комплекса черт, обладал некоторыми специфическими особенностями. Речь идет о жесткой конкуренции с украинскими трубными предприятиями, сумевшими быстрее адаптироваться к новым экономическим реалиям и в середине 90-х годов занимавших до 22 % российского трубного рынка. К 2000 году, когда в российской трубной отрасли шел бурный рост, украинский импорт сократился, составив 13 % российского рынка. Так что Правительство РФ опоздало с принятием мер против соседей.
Наносит ли украинский импорт существенный ущерб российской трубной отрасли и, если да, то какой объем труб может поставляться в Россию ежегодно? Вполне естественно, что российская и украинская стороны по-разному ответят на этот вопрос. Но есть иная сторона проблемы.
Разделение когда-то единой трубной отрасли на российскую и украинскую есть отражение не экономических, а политических реалий. За последние десять лет ни в России, ни в Украине не было введено в строй ни одного крупного трубного производства. Фактически и российские, и украинские трубники эксплуатируют доставшееся им советское наследство – заводы, построенные примерно в одно время, используют одинаковые технологии и получают товар сопоставимого качества. Небольшие, в 5 – 7 %, отличия в ценах на российские и украинские аналоги объясняются не принципиально иными условиями производства, а особенностями национального налогообложения, транспортной составляющей в себестоимости, маркетинговой политикой и т.д.
Несущественны и различия в первоочередных проблемах, которые должны решать соседи. Среди внутренних проблем на первом плане – нехватка оборотных средств, ограниченный объем инвестиций и невозможность эффективной реструктуризации производства, для чего требуется переход социальной сферы на баланс муниципальных образований. Иностранные конкуренты российско-украинской трубной отрасли выдвигают в процессе антидемпинговых расследований удивительно сходные и до некоторой степени справедливые обвинения. Да, и Россия, и Украина не могут сегодня полностью отказаться от государственного регулирования в горно-металлургическом секторе. Причина одна – опасность масштабного социально-политического кризиса, которым чревато закрытие даже очевидно несостоятельных, морально устаревших производств. Сегодня даже при наличии политической воли обе страны не вправе отказаться от государственной поддержки через регулирование энергетических тарифов, реструктуризацию задолженности перед бюджетами и иных мер, принимаемых правительствами. Видимо, и отказ от торговых ограничений должен быть скоординирован с отменой нерыночных методов поддержки собственных производителей.
Остается еще одна проблема. Какими бы важными не казались сегодня интересы участников российско-украинского трубного рынка, стратегически более значимыми для них являются потребители из стран дальнего зарубежья. Именно за счет зарубежных заказов в значительной мере формируется валютная прибыль трубных предприятий России и Украины, позволяющая в числе других задач осуществлять масштабные проекты модернизации производства. На западном рынке конкуренция между российскими и украинскими трубниками носит наиболее острый характер. Проводя нескоординированную, а зачастую враждебную в отношении друг друга маркетинговую политику в одном, достаточно узком и экономически маловыгодном сегменте относительно дешевых низкотехнологичных труб, Россия и Украина сами себе создают трудности. Это похоже на конкуренцию правой и левой руки.
Несмотря на ряд противоречий, сохраняющихся в отношениях между Россией и Украиной, для эффективной защиты интересов своих производителей власти соседних государств должны отказаться от победы в конфликтах, сулящей лишь сиюминутную выгоду, но грозящей обернуться значительными потерями в будущем.
Разумеется, некоторые меры для защиты внутреннего рынка являются пусть неприятными, но необходимыми ответами на вызовы экономической реальности. Такой же неизбежностью является и внерыночная, противоречащая принципам либеральной экономики государственная поддержка стратегически и социально значимых отраслей. Но оба эти фактора не должны стать препятствием на пути к картельному торговому соглашению, регламентирующему не только и не столько действия в отношении друг друга, сколько по отношению к третьим странам. Российские и украинские власти должны понимать, что еще немало лет обе страны будут продолжать эксплуатировать советское наследство со всеми присущими этому позитивными сторонами и недостатками. Поскольку наследство едино, эффективно его использовать можно только сообща. Залогом успешного развития являются не конкуренция, а совместные действия на мировых рынках, выработка единой маркетинговой стратегии, способной адаптироваться к новым технологическим требованиям, к колебаниям мировой конъюнктуры, и, как необходимое условие успеха – создание механизма оперативного принятия решений. Хозяйственная интеграция, транснациональные вертикально-интегрированные объединения и консорциумы, а также союзы производителей позволят противостоять общемировому экономическому спаду, сохранить высокие темпы роста, которые демонстрируют российские и украинские трубные предприятия на протяжении последних лет. Хотелось бы подчеркнуть, что любые локальные решения по защите внутренних рынков должны приниматься, исходя из общих интересов. 
|
назад
