Людмила Дементьева
Зав. отделом металла Государственного Исторического музея, кандидат исторических наук

    Художественная бронза – это синтез творческих и технических возможностей мастера и потребностей покупателя. «Большие» стили определяют общее течение декоративных замыслов, умелое воплощение которых в предметах самых разнообразных может вызвать живой интерес потребителя, чьи эстетические вкусы формирует прихотливая мода.
    Двести лет назад в России модно было все французское – язык, одежда, кухня, убранство интерьера. В моде была только французская бронза, действительно отменного качества – именно ею были заполнены магазины Петербурга и Москвы. Бронзовое производство северной столицы удовлетворяло потребности исключительно императорской семьи и наиболее зажиточной верхушки российской аристократии. Привозной бронзы было значительно больше и цена ее была не столь высока. Приоритетный спрос на бронзу с далеких берегов Сены привел к парадоксальному явлению – русские мастера не ставили клейм на свои изделия, стремясь выдавать их за французские.
    Но время всегда все ставит на свои места: Отечественная война 1812 года, победа над, казалось бы, непобедимым Бонапартом изменили отношение русских к самим себе. Стремительно возросшее чувство национальной гордости начинает формировать новую моду. Это было начало становления национального русского стиля, творческие поиски которого заполнят весь XIX век.
    Русские бронзовщики – производители мелкой пластики, воодушевленные высоким патриотическим подъемом, начинают выпускать продукцию в честь недавних событий. В 1815 – 1820 годах были изготовлены чернильные приборы с фигуркой казака, празднующего победу. Чувство торжества над врагом блестяще передано в композиции прибора: французский штандарт повержен и лежит у ног победителя, трофейные бочонки с наполеоновскими орлами превращены в чернильницу и песочницу, а сам казак в высокой меховой шапке по сложившемуся обыкновению поднимает штоф и чарку – как не отметить славную победу!
    Этот чернильный прибор существует в нескольких вариантах. Композиция размещена либо на мраморной пластине, либо на высоком бронзовом постаменте. При сохранении общего композиционного единства прослеживаются различия в деталях. Сложно определить место производства данного чернильного прибора – это, скорее всего, небольшое бронзолитейное заведение Петербурга или Москвы. Однако мастерская моделировка фигуры, тщательная проработка бронзовой поверхности, высокое качество золочения – все это свидетельствует о профессионализме производителя. Не случайно подобный чернильный прибор украшал письменный стол салона дворца в Штутгарте – вероятнее всего, его хозяйкой была сестра Александра I и супруга короля Вюртембергского Екатерина Павловна.
    На смену войне приходит мир – и новые образцы возникают в русской прикладной бронзе. Пленительный образ русской девушки представлен в композиции чернильного прибора, изготовленного, по-видимому, в одной из петербургских мастерских в начале 20-х годов XIX века. Постамент прибора выполнен в строгих классических пропорциях, цоколь декорирован изысканными бронзовыми накладками. Фигура представлена в мягкой, пластичной динамике – девушка, сидя на невысоком стуле, наклонилась вперед и поправляет туфельку на ноге. Это образ, как бы увиденный на балу, овеян мягкой лиричностью, столь свойственной ранней русской бронзе.
    С конца первой четверти XIX века национальная тема в русской прикладной бронзе реализуется в крестьянских образах. Сентиментально-романтическое развитие этой темы обусловило выбор сюжетов. Крестьянский мир в «венециановской» трактовке развертывается как шумный и радостный праздник. Очевидно, что именно подобные изображения привлекали внимание зажиточных горожан, желавших наполнить свой интерьер радующими глаз предметами. Стало модным украшать письменный стол накладками – так в то время называли прессы для бумаг – с фигурками пляшущих крестьян. Такие изделия выпускались в разных вариантах, что свидетельствует об их относительно массовом производстве.
    Фигура пляшущей крестьянки в кокошнике, с высоко поднятыми руками представлена в экспрессивной динамике; пластические свойства бронзы позволили мастерски передать энергию залихватского танца. В пару к ней – пресс с фигурой танцующего парня с широкополой шляпой. Оба изображения выполнены в канонах поздней классики: лица российских крестьян напоминают, скорее, отточенно правильные лица античных скульптур. Особую, праздничную нарядность этим предметам придает золочение.
    Еще более эффектно выглядит золоченая фигура гордо выступающего парня, размещенная на подставке, декорированной малахитом.
    Такие прессы для бумаг могли быть удачным дополнением чернильного прибора с изображением крестьянской пирушки. Отсутствие клейм не позволяет точно определить место его изготовления, очевидным является сборный характер предмета – отдельные его детали могли быть выполнены в разных мастерских. Фигура пляшущей крестьянки представлена в профиль, модель отличается некоторой упрощенностью форм. Гораздо профессиональнее выполнена фигура бородатого крестьянина в широкополой шляпе, играющего на балалайке. В центре композиции – небольшой стол с отнюдь не крестьянской едой: корзина с виноградом и непременные бутылка и стакан. Гнездами для чернильницы и песочницы служат классические вазы-урны; изящные венки и обнаженная фигура античной богини на цоколе постамента – отзвук поздней классики.
    Крестьянские образы в середине прошлого века утрачивают романтический ореол. Они становятся более правдивыми. Такова, к примеру, фигурка продавца сбитня, одна из наиболее интересных в собрании отдела металла Государственного Исторического музея. Фигура продавца размещена на стилизованной «земле». Лапти, зипун, сдвинутая шапка, рукавицы – все детали одежды тщательно смоделированы. В одной руке – сбитенная баклага, в другой – связка баранок, излюбленное московское лакомство, и чайник. В специальном поясе – небольшие стаканчики. Лицо чрезвычайно выразительно. Кажется, продавец только что прокричал профессиональную прибаутку: «Сбитень горячий, пьют подьячи! Сбитень, сбитенок, пьет щеголек!»
    О популярности данной модели может свидетельствовать то, что она выпускалась и в фарфоре. Однако в таком исполнении она выглядит более статичной – пластические возможности бронзы несопоставимы с хрупким фарфором.
    Не менее примечательно изображение купца в чернильном приборе со сценой чаепития. Характерным обычаем московской жизни являлось посещение трактиров. Степенные купцы пили чай «в прихлебку», из блюдец. Именно этот момент представлен в композиции чернильного прибора, размещенного на малахитовой подставке. Купец с окладистой бородой, прическа на прямой пробор, сапоги в гармошку, в широко раскрытой ладони держит блюдце с чаем. Он сидит у стола, покрытого скатертью. На подносе – самовар с чайничком, именно они являются крышкой стеклянной чернильницы, спрятанной внутри стола. Изображение наполнено спокойствием и размеренностью – что может быть приятнее чаепития после удачной сделки!
    Этот чернильный прибор является недавним поступлением в коллекцию мелкой пластики отдела металла ГИМ. Он был приобретен в одном из антикварных магазинов Москвы два года назад. Предметы с национальной тематикой в русской бронзе – большая редкость современного антикварного рынка, стоимость единичных из них, встречающихся на зарубежных аукционах, чрезвычайно высока.

Фото Алексея Лохова