Николай Кучерский
Председатель концерна «Кызылкумредметзолото», Генеральный директор Навоийского горно-металлургического комбината

На перепарве лодочники правы – гласит восточная поговорка

    В Узбекистане на переправе к рыночной экономике грузный ковчег народного хозяйства, отрезанного от рынков сырья и сбыта, налаженной исторической схемы разделения труда в Союзе ССР, с 22-миллионным населением и малоземельем, неровен час, грозил опрокинуться. В новой головокружительной геополитической реальности 1992 года все мы, промышленные менеджеры, испытывали острейшую тревогу. Если бы события в экономике независимого Узбекистана пошли по радикальному варианту «обвальной» либерализации, то последствия были вполне предсказуемы. Но Президент Ислам Каримов твердо дал нам понять, что на переправе к рынку он доверяет «лодочникам». А государство в новой ситуации разгосударствления экономики никакой не «ночной сторож», а главный предприниматель. В делах созидательных Президент нам, промышленникам, дал свободу рук. И хотя отвечать за предпринимательский риск впредь и придется самим, но государство не будет смотреть со стороны.
    Годы показали правоту Президента. Мы, промышленные менеджеры, за спиной которых десятки тысяч работающих семей, знали свой маневр. Экономика независимого Узбекистана выстояла под тяготами кратного сокращения товарооборота в СНГ и платежного кризиса. Выстоял и пошел в рост и наш Навоийский горно-металлургический комбинат, отмечающий нынче свое сорокалетие. Это произошло к удивлению тех, которые пророчили чуть ли не исход всей русской общины из Зарафшанского оазиса с его золотыми и урановыми рудниками, заводами, лабораториями, институтами ... Здесь выросло целое поколение, для которого каждая чинара в Навои и Зарафшане, школьный двор, озера в пустыне стали родиной. А ведь всего в нескольких сотнях километрах к югу, за горными хребтами в Таджикистане, все еще стреляют, вражда и нетерпимость терзают общество, а заводы и рудники приходят в запустение. А мы в Навои, Зарафшане и Учкудуке и впрямь живем как бы в оазисе – оазисе добра и межнационального согласия.

    Уран и золото – два стратегических товара, с которыми независимый Узбекистан вышел на мировой рынок. Лучшее в мире по чистоте золото, 99,99-й пробы, выплавляется у нас в Зарафшане. И добыто оно на самом крупном в мире золотоизвлекательном комплексе – карьере Мурунтау. Еще в 1994 году на Лондонской бирже узбекскому золоту присвоен статус «оптимальной» поставки. А в нынешнем году и влиятельная Токийская биржа признала за золотом Узбекского аффинажного завода значение эталона. На рынках Запада и Азиатско-Тихоокеанского региона благородный металл из Кызылкумов пользуется огромным спросом. Несмотря на то, что мировая цена на золото уже несколько лет кряду держится на низких значениях, из-за чего производители в ЮАР, США, Австралии несут крупные финансовые потери, золото Мурунтау приносит республике устойчивый доход. Вторым крупнейшим источником твердой валюты для республики является продажа на транснациональных рынках концентрата урана, производимого Навоийским горно-металлургическим комбинатом. Мировая ядерная энергетика предъявляет все растущий спрос на обогащенный уран. В США, потребляющих 40 % всего мирового производства топлива для АЭС, наш комбинат является одним из ведущих экспортеров.
    Мы добились лидирующей позиции на рынках в жесткой конкуренции с известными транснациональными компаниями. И порукой тому явился признанный в международном горнорудном сообществе факт, что окись-закись урана с маркой НГМК по качеству не только совпадает, но и превосходит международный стандарт. А побывавшая осенью 1996 года в Кызылкумах специальная комиссия МАГАТЭ и Шведского института радиационной защиты, обследовавшая рудники, жилые массивы и водоемы, вынесла официальное заключение, что радиологическая безопасность на комбинате отвечает самым жестким международным нормам.

    Лидирующие позиции на рынках золота и урана достались нам не от щедрот природы, несметных богатств урановых и золотых копий в Кызылкумах. Как раз напротив, руды эти по обычной классификации скорее можно отнести к бедным. Затраты на извлечение золота и урана из них по традиционным технологиям, применяемым в мировой практике, обещали низкую рентабельность, если не убыточность. Да и месторасположение обширной рудной провинции в самом центре Центральной Азии, в знойных и безжизненных Кызылкумах, вдали от морских портов и выгодных коммуникаций ставило под большое сомнение окупаемость инвестиций. Вопреки предрекаемой некоторыми сведущими экспертами непомерной затратности производства, Навоийский горно-металлургический комбинат сегодня, на 40-й год развития, самое эффективное и высокорентабельное горнорудное предприятие во всей Центральной Азии.

    Где же наш заветный «золотник»? Это высокие технологии и промышленный интеллект, накопленные и выпестованные здесь, на НГМК, за сорок лет развертывания масштабного Кызылкумского проекта. Мы обладаем реестром золотых и урановых технологий, единственных в мире. Инженерная школа и горнорудный менеджмент, которые сложились в обособленном, заповедном кызылкумском анклаве Средмаша, не только резко отличны от западных, но и стоят выше, если свести все к искомому – эффективности. Конечно, как управлять финансовым ресурсом, вести маркетинг нам есть чему поучиться у западных партнеров, которые у нас частые гости. Но в том личностном, творческом, волевом измерении профессионализма, что именовалось емким – «организатор промышленности», нас с Западом трудно и сравнивать. Посудите сами – какие горы сдвинули люди в Кызылкумах за сорок лет. В пустыне, где на сотни верст были разбросаны лишь редкие кошары и всего несколько колодцев на заглохшей много веков назад караванной тропе к Аралу, как мираж наяву, возникла новая промышленная цивилизация. Территория Навоийского комбината равна всему Закавказью. Города, рудники, аэропорты, автострады, заводы, дворцы и стадионы... Из-за сугубой секретности Кызылкумского проекта города Навои, Зарафшан, Учкудук, Зафарабад не сразу и появились на географических картах. А там уже жили десятки тысяч новоселов, приехавших осваивать Кызылкумы со всех концов Союза. Сегодня в этом индустриальном районе, примыкающем к густонаселенному земледельческому Зарафшанскому оазису, древним Бухаре и Самарканду, обретается двести тысяч человек. И все они обеспечены работой, жильем, заработком. Сохранена вся социальная сфера, льготы, гарантии. За последние годы прирост добычи золота на НГМК составил 1,4 раза. Растет и экспорт уранового концентрата. Мы на комбинате уверенно удерживаем темп расширенного воспроизводства, осваиваем новые месторождения и технологии.

    Главный же, на мой взгляд, итог этих беспримерных сорока лет – бережно сохранены и выдержали испытания непростого времени жизнеутверждающие коллективистские традиции, присущие изначально Кызылкумскому проекту, та социальная, почти семейная общность людей разных национальностей, вероисповеданий и характеров, сотворивших «чудо» в пустыне. Эта духовная общность людей, от первого колышка приращивавших пространство жизни в пустыне, оказалась стойкой. Стойкой и благотворной, как стволы шумящих зеленой листвой в зной высоких чинар на улицах Навои, которые мы, ветераны, помним еще тоненькими саженцами. Есть, наверное, особенный привлекательный норов жизни в наших местах, который исподволь сложился с «чистого листа», как и все, что создано руками, волей и умами участников Кызылкумского проекта. Те, кто вернулся в родные места в Россию и на Украину, испытывают острую ностальгию по Учкудуку, Зарафшану, Навои. И это, думаю, неспроста. Человечность, чувство локтя, ощущение высокого смысла прожитых лет, каждого дня – вот черты этой особости. Конечно, эти ценности не подлежат размену, хотя и наступили новые времена. Рынок, независимость, разрыв многих ниточек, которые связывали нас с большой страной, всей средмашевской корпорацией... Весь этот непростой контектст заставляет острее осознавать, что мы живем на переломе времен и что нам выпала судьба участвовать в построении независимого и процветающего Узбекистана. Мы вовсе не чувствуем себя здесь чужаками. Наши люди сознают, что в новом экономическом конкурентном укладе мы сами кузнецы своего счастья. А мудрая узбекская поговорка гласит: у железа в руках кузнеца горячи оба конца.
    Нынче, в сентябре у нас большое торжество – сорокалетие Навои и всей Кызылкумской эпопеи. Совсем немного не дожил до этой красной даты легендарный «начальник пустыни», первый директор Зараб Петросович Зарапетян, человек выдающегося организаторского таланта, большого сердца. Он принадлежал к когорте подвижников, которыми владела страсть к созиданию и красоте. Сегодняшний, привлекательный облик Навои и Зарафшана, отмеченный международными архитектурными премиями, – это вечная память о неукротимом Зарабе Петросовиче, который восстал против безликой застройки городов в пустыне и идеологии «времянок».
    Самоотверженность – слово как будто и вышедшее из житейского обихода, но у нас в Кызылкумах мы «по старинке» вкладываем в работу душу. В этом, возможно, своеобразный феномен Навои, который замышлялся как «город будущего». Истории было угодно круто развернуть судьбу народов и государств, но в том, что Кызылкумский технополис не поглотили пески пустыни, как это случилось за тысячелетья не с одной цивилизацией здесь, на Великом Шелковом пути, есть своя закономерность.
    Почему за тридевять земель, за пустынным плато Устюрт, в Навои и Зарафшане мы не отступили ни на дюйм? Думаю есть три основательные причины, почему Кызылкумский технополис не поглотили зыбучие пески пустыни. Прежде всего это прагматичный экономический курс, избранный в Узбекистане. Известные пять принципов реформирования экономики, которых неуклонно держится Президент. Перечислю их коротко. Приоритет экономики над политикой. Государство – главный реформатор. Верховенство законов. Сильная социальная политика: семьи в республике многодетны, а доходы большинства пока невысоки... Никаких доктринерских заемных экономических «моделей», «скачков», а выверенная эволюция к новому укладу. И еще – государство поощряет, подчас делится последним с отечественными инвесторами в промышленности, ставя стратегическую цель – сохранить все высокотехнологичные отрасли. В самом экономическом уставе республики проглядывает выбор будущего Узбекистана. Смысл его в расчетливом удалении от беспросветной экономики сырьевого типа.

    С парадигмой Каримова совпадают и долгосрочные интересы комбината – флагмана индустрии республики. Надо, полагаю, особо подчеркнуть, что поистине судьбоносным и драматическим для будущности, выживания Навоийского комбината был 1992-й год. Мы в одночасье оказались без госзаказа, накоплений, десятилетиями налаженной кооперации – в новом и зыбком экономическом пространстве СНГ. В этот час выбора судьбы комбината Президент Ислам Каримов проявил политическую волю и дальновидность. Он не только оценил и поддержал представленный нами стратегический замысел перехода с бюджетного довольствия, при Союзе ССР, на самофинансирование и самостоятельный выход с продукций на мировой рынок, но и придал этой задаче государственный приоритет. По решению Президента мы получили кредиты и твердое покровительство со стороны молодого государства Узбекистан. Все последующие годы Ислам Каримов глубоко вникал, особенно во время деловых поездок в Навоийскую область, в вопросы развития, роста комбината, инвестиций, в том числе с участием иностранного капитала. Баланс взаимных выгод в совместных проектах с иностранными инвесторами, таких как СП «Зарафшан-Ньюмонт», выдерживается скрупулезно. Ведь экономические интересы республики и НГМК, а наш комбинат полностью в собственности государства, по большому счету совпадают. Все наше золото по твердой цене покупает сполна казна Узбекистана, а выручка от продаж урана на экспорт, после уплаты налогов, остается в распоряжении комбината.

    Вторая причина сегодняшнего экономического здоровья НГМК заложена в самой «матрице» комбината от рождения. Кызылкумский проект, если оценивать его совокупную стоимость по мировым деньгам сегодня, потянет, наверное, на десятки миллиардов долларов. Возможно, он – последняя, лебединая песня Средмаша, знаменитая эффективность которого явилась наглядным торжеством программно-целевого метода. Соль его в том, что инвестиции делались широко и с размахом, зато и окупались быстро и, главное, всегда не за счет роста трудозатрат, а технологического сдвига, инноваций. Вся история НГМК – тому свидетельство.
    В СССР был урановый голод. Геологи обнаружили в 1952 году урановую залежь в Учкудуке. Мало того, что место гиблое. По местной поговорке, «пустыня такая, что и врага не встретишь». Сама геология месторождения, как на грех, выпала такая, что некоторые ведущие эксперты говорили, что лучше и не браться. Да и не сумеет русский человек, северянин, выжить в самом пекле Кызылкумов. Нет воды, энергии, крыши над головой, перепад максимальных летних и зимних температур чуть ли не сто градусов. И что же в итоге? Не только были изобретены ноу-хау, как взять из бедной учкудукской руды уран, но он оказался и самым дешевым по себестоимости. По ходу дела первопроходцы открыли природный эффект подземного выщелачивания урана. Годы ушли на поиск, но в итоге создана единственная в мире, экологичная, безреагентная технология добычи урана методом подземного выщелачивания, которая не требует вскрытия залежи горными выработками. Рудники постепенно закрыли. Уже много лет уран извлекают через скважины, закачивая в залежь химические растворы. Такой дешевой и изящной технологии не было ни в одной развитой стране.

    Про золото Мурунтау – особый сказ. Крупнейшая по единичной мощности в мире разработка золота – карьер Мурунтау. Руда здесь бедная, зато золото дешевое. Почему? Потому что у нас открыт и разработан гравитационно-сорбционный метод извлечения золота из пульпы – мировая новизна. Чтобы в карьере богатую руду отделить от пустой породы, необходимы тысячи и тысячи проб, которые во всем мире делают трудоемким обычным способом лабораторных проб. Специалисты НГМК совместно с Всероссийским НИИ технической физики и автоматизации разработали оригинальный гамма-активационный метод экспресс-анализа с применением линейных ускорителей электронов... А месторождение, золота Кокпатас долго держали втуне как нерентабельное. Подобрала к нему ключи геолого-геофизическая служба комбината совместно с российским ЗАО «Интегра». Разработана не имеющая аналогов в мире технология предварительного радиометрического обогащения руд. Эффект огромный. За счет снижения себестоимости добычи одного грамма золота за все время эксплуатации Кокпатаса будет получено дополнительно сотни миллионов долларов валовой прибыли. И так – по всему технологическому фронту НГМК. Инженерный ум, интуиция и знания, накопленные десятилетиями, окупаются чистым золотом, высокой конкурентоспособностью на иностранных рынках.
    Есть, очевидно, и третья, коренная, причина хорошего экономического состояния НГМК в год 40-летия. Это, если можно так выразиться, социальная конституция коллектива, всего кызылкумского трудового сообщества, каким оно выкристаллизовалось за эти годы. Она вобрала все лучшее, что было в советской индустриальной культуре, которая всегда, хоть и непоследовательно, тяготела к преодолению отчуждения человека от творений и плодов его рук. Думаю, что в Кызылкумском проекте самой обнадеживающей была именно эта, социальная сторона – человечность как смысл противостояния суровости и неподатливости природной среды. Мы и впрямь очеловечили, озеленили, напоили безжизненную пустыню амударьинской водой. И эта разительная оптимистическая метаморфоза не могла не сказаться на самосознании людей. Преодоленное отчуждение сделало труд не только радостным, но и придало ему неиссякаемую способность к творчеству, инновациям, постановке крупных целей, сопереживанию им. То, что эта ценная черта прежнего уклада, вопреки рыночному денежному рационализму, сохранилась, не только нам на радость, но и заодно повышает потенциал НГМК в жестких условиях конкуренции на мировом рынке. Это редкий человеческий потенциал и – он бесценен. Согласны с этим и коллеги по совместному бизнесу из крупных западных горнорудных корпораций, которые давно постигли, что вложения в «человеческий потенциал» окупаются всего вернее.
    Способность и приверженность программно-целевому методу планирования деятельности у нас на НГМК живут и развиваются и без Госплана. Так, по поручению правительства мы всего за полтора года разработали новую технологию обогащения бедных местных фосфоритовых руд и построили рудник с годовой добычей 300 тыс. т. Это явилось нашим вкладом в развитие аграрного сектора Узбекистана, который вынужден тратить сотни миллионов долларов валюты на покупку дефицитного фосфатного сырья извне.
    ...Нам, конечно, трудно пришлось, когда распался Советский Союз. Но правительство Узбекистана поступило дальновидно, выделив нам огромный долларовый кредит, чтобы помочь перевооружиться новой большегрузной импортной техникой для карьеров. И все затраты сегодня окупились сторицей. НГМК вносит весомый вклад в казну республики, обеспечивает занятость и стабильность во всей Навоийской области. Уверенно просматривается будущее комбината и за чертой двухтысячного года. На очереди ввод новых мощностей по добыче золота в Мурунтау и урана – в Учкудуке... Объем вложений, в том числе совместных с иностранным капиталом, – сотни миллионов долларов. Заметим, что НГМК – государственное предприятие, обладает свободой в инвестиционной и внешнеэкономической деятельности. Это к праздным разговорам, что госсобственность всегда и заведомо неэффективна.

    ... В СНГ идет трудный поиск лучших путей экономической интеграции, выгодных схем разделения труда, в том числе между Россией и Узбекистаном. Тенденция к свертыванию экономических объемов, надо полагать, приходящая, потому что взаимным интересам отвечает, напротив, поиск и обретение новых моделей и форм близости между нашими странами и народами, которые веками творили судьбу вместе. Взаимное проникновение и обогащение культур, создание протяженных рынков капитала, рабочей силы, интеллектуальных продуктов – за этим будущее. У нас в Навои мы принимаем четыре московских программы ТВ, внимательно следим за происходящим в России. Духовные узы как были, так и остались крепки.
    Одновременно с этим происходит сближение нашего русскоязычного оазиса в Кызылкумах с новыми созидательными целями узбекского общества. Возникает новая поросль молодых технократов – русских, узбеков, украинцев, молодежи других национальностей, которые вступили в сознательную жизнь в реальности независимого Узбекистана. Многие из них выучились в России, США, других странах и, вернувшись домой, даже успели проявить себя в деле. Они – будущее республики. Думаю, что они сберегут дорогое наследие уходящего в легенду Кызылкумского проекта. С него сняты покровы секретности, но он остается исключительным, до конца нераскрытым феноменом сплава культур «не по Киплингу»... Север и Восток у нас сошлись и поладили.