Анатолий Сысоев
Генеральный директор АО "Богословский алюминиевый завод", председатель Совета директоров АО "Алюминий"

    "Дни России как экспортера алюминия сочтены." Это суровое пророчество принадлежит Энтони Бирду из компании "Ассошиэйтедс". К мнению этого известного аналитика в мировом алюминиевом сообществе прислушиваются. Думаю, Э. Бирд поторопился со своими пророчествами в отношении российского алюминиевого экспорта. Но если его сокрушительный прогноз сбудется, то худшее для отечественной алюминиевой промышленности уготовано, как это ни парадоксально, в самой России. И не без участия нашего же правительства, вольно или невольно следующего рекомендациям МВФ.
    "... Конкурентоспособность России ухудшилась. Вскоре вся алюминиевая промышленность будет на последнем издыхании, – вещает далее Энтони Бирд. – Маловероятно, что они закроют алюминиевую промышленность, как это сделали японцы 15 лет назад. Возможно, они просто обнаружат, что разорительные затраты полностью вытесняют их с мировых рынков". В докладе эксперта отмечается, что производственные затраты на тонну алюминия в середине 1995 года составляли 1495 долл., в то время как у западных конкурентов в среднем 1291 долл. Неконкурентоспособность российского металла остудила интерес западных кампаний – трейдеров вступать с российскими заводами в толлинговые операции. "Заводы скорее согласятся на невыгодные контракты (на поставку глинозема трейдерами. – Ред.), чем значительно сократят производство".
    Увы, картина нарисована непридуманная. Труд, энергозатраты, экологическая нагрузка – наш расход, российских производителей, а приход от экспорта – нулевой или сиротский. Учитывая, что 80 % российского алюминия находит сбыт на внешнем рынке, а внутренний спрос подавлен, невольно ставишь вопрос, какой теперь будет судьба убыточной алюминиевой промышленности страны?
    Что же случилось, если буквально в течение одного месяца экспорт металла оказался убыточен, а алюминиевая промышленность ныне располагает специалистов к мрачным пророчествам? Изменились "правила игры". На 20 % изменили курс доллара (искусственно!). Одновременно "отпустили" цены на тарифы естественных монополистов.
    Во всем мире всегда стремились к стабилизации отечественной валюты: сдерживали цены естественных монополистов, замораживали уровень зарплаты. И логика таких действий понятна. Главное – достигали успеха. Мы же поступили с точностью... до наоборот. Повторю, ставшую крылатой, фразу: "Хотели, как лучше, а получилось, как всегда...", т. е. плохо.
    Наши российские результаты можно оценить так:
    1. Снижение курса доллара на 20 % – это ведение экспортной политики не в пользу отечественных экспортеров, резко ударяющей по их экономике. Одновременно цены внутреннего рынка стали выше мировых за счет обыкновенного арифметического действия – деления. При этом производители экспортной продукции, действовавшие на внутреннем и внешнем рынках, приносившие доходы государству, пополнявшие местные бюджеты, сами остались без средств к существованию. Кому в России это выгодно? Никому! Но в выигрыше явно оказались западные производители алюминия и металлов вообще. Фактически то, что не смог сделать Запад с российскими производителями с помощью антидемпингового законодательства, он сделал руками Чубайса, уничтожив в один месяц некогда процветавшую металлургию страны. Металлурги еще долго будут вспоминать этот действительно "черный день".
    2. В третьем квартале 1995 года, видимо, для усиления эффекта увеличиваются цены на тарифы естественных монополистов:
    – в электроэнергетике – в 1,5 раза,
    – в теплоэнергетике – в 1,75 раза,
    – в газовой отрасли – в 2 раза.
    Но стал ли кто-нибудь от этого богаче? Нет! Спрашивается, кому это надо? Ясно, России – нет!
    3. Свою лепту вносит и несовершенство налоговой системы:
    – при наличии задолженности бюджета перед предприятием сохраняется начисление пени за несвоевременную уплату иных налогов (11 млрд. руб. за 1995 год по АО "БАЗ");
    – зачеты задолженности бюджета по одному налогу в счет уплаты других крайне затруднены;
    – зачеты расходов местного бюджета (долгов муниципальных предприятий) в счет его доходов (налогов в местный бюджет) вообще практически невозможны;
    – налогообложение отдельных объектов исчисления явно чрезмерно (на 1 руб. заработной платы в 1995 году уплачена 81 коп. налогов и сборов);
    – ставки отдельных налогов в условиях 1996 года излишне высоки (2 % налога на имущество для капиталоемких производств – это уже непосильная ноша, а 2 % налога на пользователей автодорог явно не соответствуют степени использования и завозу сырья железнодорожным транспортом);
    – размер пени за несвоевременную уплату налогов и сборов (от 255 до 365 % годовых) более чем в 5 раз превышает существующий уровень инфляции;
    – система авансовых платежей по налогу на прибыль поневоле ставит предприятия в положение сапера, когда ошибаться с плановой прибылью очень накладно.
    Приведенные выше обстоятельства практически полностью раскрывают причины нынешнего кризиса производителей алюминия.

    В "валютном коридоре"

    Известно, что еще год назад выручка от экспорта алюминия составляла 1 млрд. долл., выплаты в бюджет – 1,5 трлн. руб. Но после скоропалительного введения "валютного коридора" во втором полугодии все резко ухудшилось. Рентабельность стремительно покатилась вниз, прибыли сменили убытки, а российский бюджет недополучил 700 млрд. руб. налоговых поступлений.
    Произошло снижение мировых цен на алюминий с 2100 долл. за 1 т в конце 1994 года до 1700 – 1600 долл. в январе 1996 года. Зато цены на импортируемое сырье подскочили вдвое. Выручка за каждую проданную на экспорт тонну снизилась на 500 – 600 долл. Что по обыкновению предпринимают правительства развитых стран, когда видят, что по не зависящим от отечественного экспортера превратностям игры цен на мировом рынке последние, того и гляди, сядут на мель? Тогда правительство помогает налоговыми послаблениями, другими весомыми протекционистскими мерами.
    А что сделали у нас? Принесли экспорт, в том числе алюминия, жертвой на алтарь твердого рубля. Как только водворили алюминщиков, как и всех производителей в тяжелой промышленности, в "валютный коридор", осталось считанное число предприятий, кому экспорт еще выгоден. Да еще вырученный за морем доллар, конвертированный по биржевому курсу в оборотные рублевые средства, тает на глазах. Вопреки планам "стабилизации" национальной валюты.
    Раз уж правительство пошло на то, что стоимость рубля поверяется долларом как эталоном "мировых денег", то и товарная обеспеченность рубля должна подтверждать стабильность его курса к доллару. Посмотрим, так ли это? Курс доллара к рублю между первым полугодием 1995 и первым кварталом 1996 года даже понизился, а вот энергоресурсы на внутреннем рынке вздорожали в 1,5 раза, теплоэнергия – на 192,4 %, природный газ – вдвое. Курс рубля и оптовые цены словно разминулись.
    Между тем доля товаров и услуг естественных монополистов в нашей себестоимости возросла почти вдвое – до 44,4 %. Еще интереснее сравнить нарицательные цены. В мире производитель алюминия в среднем платит 1,73 цента за киловатт-час. И не потому что такая дешевизна, а из-за предусмотрительных мер правительства по регулированию тарифов на рынке электроэнергии. На уральских же алюминиевых заводах и предприятиях Европейской части России плата за киловатт-час – от 3,5 до 4,0 центов.
    "Ножницы" между "дешевым" долларом экспортной выручки и дорожающими сырьем и энергией и разоряют сегодня алюминиевую промышленность России. Как ни крути, единственный резерв повышения конкурентоспособности и снижения себестоимости металла, помимо "неплатежей" за ресурсы – некорректным и нерыночным способом выживания – урезание зарплаты и проедание основных и оборотных фондов.
    Тонна экспортного алюминия стала приносить 340 – 380 долл. убытка. "Валютный коридор", может быть, помог умилостливить МВФ и разморозить кредитные линии, новые долги государства прибавить к старым, но производителям он вышел боком. То, чего не могли из-за нашего настырного поведения на внешних рынках добиться транснациональные компании – потеснить российских экспортеров из захваченных ими ниш – сделало наше правительство. Второй эффект – иностранные инвесторы и партнеры охладели к идее вкладывать деньги в алюминиевую промышленность для ее модернизации. К политическим рискам добавилась и неминуемая убыль дивидендов. Третий итог: отрицательную разницу между себестоимостью металла и куцей экспортной ценой производитель может покрыть единственным способом: вывернуть ее из кармана внутреннего потребителя. Росту внутреннего спроса это отнюдь не способствует, а изрядно превысивший мировой наш уровень цен соблазняет теперь мощные западные алюминиевые концерны на захват потенциально емкого российского рынка. А уж они набили руку в том, как прибирать к рукам чужие рынки, оставленные без присмотра и радения правительств об отечественных производителях.

    Безответственная и надуманная?

    В марте в Екатеринбурге проходило представительное зональное совещание, посвященное проблеме неплатежей в энергосистеме Урала. Принято было выдержанное в драматических тонах Обращение к согражданам. Сказано, что энергетика – единственная отрасль, где тарифы устанавливаются государством. Поэтому критика о монопольном завышении тарифов названа "безответственной и надуманной". Далее следовал призыв покончить с неплатежами под страхом отключения ослушников – банкротов от источников энергоснабжения.
    А так ли уж "надуманы" широко распространенные в промышленности мнения, что тарифы на электроэнергию произвольны? Например, Красноярская ГРЭС отдает электроэнергию местной энергосистеме по 9,2 руб. за 1 кВт. ч, а последняя продает алюминиевому заводу уже по 91 руб. Братская ГРЭС соответственно по 8,9 и 36 руб. – для Братского алюминиевого, который по сибирским масштабам – под боком. Все издержки, потери в энергосистеме, недоимки от других обнищавших потребителей "вешают" на нас, производителей алюминия. Оно и понятно: не грех обложить тройной данью того, у кого еще водились барыши, если с села, населения, бюджетной сферы энергетикам взять нечего.
    В самом деле, в своих регионах алюминиевые предприятия, пока экспорт был рентабельным, держали на себе всю инфраструктуру городов. Проследим за этим на примере нашего АО "Богословский алюминиевый завод". 70 % бюджета города Краснотурьинска составляют наши взносы. В прошлом году они достигли 66,2 млрд. руб. Больницы, школы, родильный дом и другие объекты социальной сферы мы снабжаем электроэнергией, теплом, водой. Они задолжали нам в общей сложности 9,3 млрд. руб. Но все эти невольные убытки ложатся на нашу себестоимость. Вот в августе прошлого года после того как нам удружили с "валютным коридором", кривая себестоимости богословского алюминия взметнулась и пересекла плавно опускающуюся кривую цен на алюминий на Лондонской бирже металлов.
    С этого момента, считай, мы уже не та каменная стена, за которой Краснотурьинск может перегодить тяжелые времена. Прошлый год был последним, когда мы развивались как здоровое предприятие, освоили 96 млрд. руб. капвложений, в том числе 20 млрд. – в жилищное строительство. Возвели оздоровительный комплекс, детсады, коммунальные объекты. Товарооборот нашего Урса составил 53 млрд. руб. И все это налаженное социальное хозяйство, слитное с финансовой структурой завода, унаследованное нами от советской системы, мы воспринимаем не как обузу и растрату дивидендов АО, а как что-то органичное и необходимое для жизнедеятельности современного динамичного предприятия – участника мирового рынка. И вся эта выношенная Советом акционеров стратегия теперь нам не по плечу из-за падения рентабельности с 19 % почти до нуля. И не потому, что дело валится из рук, а из-за непредсказуемой смены макроэкономических приоритетов.
    Есть несколько сценариев дальнейшего развития событий, которые сулит нам такая "стабилизация", для которой главный критерий – индекс инфляции и биржевые котировки рубля, не отражающие, увы, реального состояния народного хозяйства. Рост дохода и прибыли, возрастание товарных потоков и стимулирование спроса – вот цель любой созидательной деятельности в промышленности. Но все устремления наших незадачливых "монетаристов" направлены по касательной к этому упрощенному смыслу реалий экономики. Поэтому если не одуматься и дальше бестрепетно балансировать на грани, то худший сценарий тоже не заказан – остановка производства из-за утраты рынков и ценового натиска монополистов. При этом исходе убытки в случае закрытия АО "БАЗ" и АО "СУБР" ("Северо-Уральский бокситовый рудник") составят 1,5 млрд. долл.

    "Коридор" или карцер?

    Автор этих строк впервые обозначил тревожившие все корпоративное сообщество производителей алюминия негативные тенденции на рынке и возможную роль правительства в их преодолении в статье "Рука, опрокидывающая колыбель" ("Металлы Евразии". № 1. 1996 г.). С тех пор ситуация не только не разрядилась, но и резко усугубилась. Ведущие менеджеры отрасли, сознавая, у какой грани мы оказались, подготовили пакет конструктивных предложений для правительства. Что, вкратце, следует без промедления предпринять, чтобы центробежные процессы в алюминиевой промышленности сделать обратимыми?
    Правительству надо, наконец, проявить политическую волю, чтобы унять аппетиты наших смежников-монополистов. Цены на энергоресурсы должны быть обоснованными и дифференцированными с учетом колоссальной энергоемкости технологии выплавки алюминия и приведены в соответствие с Федеральным законом "О государственном регулировании тарифов на электрическую и тепловую энергию в Российской Федерации (ст. 2, 3, 5)". Обоснованные методики, разработанные Сибирским энергетическим институтом и Всероссийским алюминиемагниевым институтом, дают в руки правительства надежный инструмент такого регулирования.
    Правительство должно из народно-хозяйственных интересов обязать энергетиков заключить с алюминиевыми предприятиями России контракты на 5 – 10 лет, оговаривающие продажу энергоресурсов по взвешенным фиксированным тарифам с поправкой на колебания цен на Лондонской бирже металлов. Так заведено правительствами многих развитых стран. Такие же договоры и контракты на 5 – 10 лет должны быть заключены с МПС. Ведь затраты на транспорт у российских металлургов несопоставимы с издержками зарубежных конкурентов – 50 – 100 долл. за 1 т груза.
    Наконец, надо отойти от догматической позиции тотальности "валютного коридора" для всех и вся, невзирая на специфику отраслей. Для промышленности, экспортная зависимость которой 80 %, "дешевый" доллар и ползучие внутренние цены – гарантированное и незаслуженное разорение. Действие "валютного коридора" – это дорогой и бесплатный подарок нашим зарубежным конкурентам, которые при всей своей финансовой мощи не обделены покровительством своих правительств, чувствуют себя просторно на конкурентных рынках, тогда как мы, российские производители, обретаемся в узких "коридорах" и карцерах монетарных утопий.