Сергей Митин
Директор департамента промышленности Минпромэнерго РФ
БЫСТРОЕ РАЗВИТИЕ НА ФОНЕ ПРОТИВОРЕЧИЙ.

Ч

ерная металлургия России развивается достаточно устойчиво. В 2003 году ее предприятиями было произведено 51 млн т готового проката, в том числе сортового — 27,7 млн т, листового — 22,7 млн т, прочих видов — около 0,7 млн т. Значительно возросли объемы таких прогрессивных видов металлопродукции, как холоднокатаный листовой прокат — на 12,5 % к уровню предыдущего года, листа жести с покрытием — на 22,5 %. Выросло производство стальных труб для нефтяной и газовой промышленности, высокопрочной арматуры и другой продукции. Загрузка производственных мощностей в прокатном производстве увеличилась в 2003 году с 81 % до 82,5 %.
    Черная металлургия России развивается достаточно устойчиво. В 2003 году ее предприятиями было произведено 51 млн т готового проката, в том числе сортового — 27,7 млн т, листового — 22,7 млн т, прочих видов — около 0,7 млн т. Значительно возросли объемы таких прогрессивных видов металлопродукции, как холоднокатаный листовой прокат — на 12,5 % к уровню предыдущего года, листа жести с покрытием — на 22,5 %. Выросло производство стальных труб для нефтяной и газовой промышленности, высокопрочной арматуры и другой продукции. Загрузка производственных мощностей в прокатном производстве увеличилась в 2003 году с 81 % до 82,5 %.
    Высокая доля экспорта, рост мировых цен, высокая загрузка мощностей способствовали улучшению финансового состояния металлургических предприятий, созданию условий для увеличения инвестиций. Рентабельность производства составила около 35 %. Наиболее высокую рентабельность имеют наши крупнейшие предприятия — Новолипецкий металлургический комбинат, Магнитогорский металлургический комбинат, «Северсталь». Свыше 50 % прибыли было получено за счет экспортных поставок.
    Следует отметить, что на поступательное развитие отрасли повлияла не только благоприятная конъюнктура внешнего рынка, но и принимаемые государством меры по развитию металлургического комплекса. Так, в конце 2002 года Правительство Российской Федерации одобрило комплекс мер по развитию металлургической промышленности до 2010 года. Этот программный документ является сегодня основой для реализации государственной политики в металлургическом комплексе. В комплексе мер определены цели, задачи, приоритеты развития отечественной металлургии с учетом удовлетворения потребностей внутреннего рынка и обеспечения эффективного участия России в международном разделении труда. Важнейшими направлениями является защита отечественных производителей, стимулирование внутреннего потребления, создание условий для инновационного развития металлургии, укрепление сырьевой базы, совершенствование тарифной политики естественных монополий.
    Отечественная металлургия развивается достаточно стабильно. Среди ее основных проблем, на наш взгляд, следует отметить прежде всего высокий износ активной части основных фондов, который достигает 70 %. В возрастной структуре велика доля со сроком службы свыше 20 лет. Высока энергоемкость производства продукции: на 1 т российского проката используется 1200 кг условного топлива по сравнению с менее чем 1 т в странах ЕС и в Японии.
    Высокий износ производственных фондов и неудовлетворительная ресурсоемкость приводят к образованию неэффективных избыточных мощностей, которые в свою очередь деформируют рынок, становятся причиной снижения цен на металлопродукцию. Постоянный рост тарифов на энергетические ресурсы и услуги железнодорожного транспорта приводит к росту себестоимости продукции металлургии, снижает ее конкурентоспособность. Неблагоприятна ситуация с поставками на металлургические предприятия природного газа и коксующихся углей. Замедлен рост инвестиций в отрасль, неудовлетворительны экологические характеристики большинства металлургических производств.
    Важным фактором является обострение конкурентной борьбы на рынке стальной продукции. Сегодня конкурируют не только отдельные компании и предприятия, но и государства. При этом в ход идет и административный ресурс. Примерами такой конкуренции являются протекционистские меры США, торговые барьеры в Китае, Европейском союзе, некоторых странах Латинской Америки.
    Сегодня очень остро стоит вопрос о повышении цен на кокс, агломерат, заготовку, прокат черных металлов и др. Рост цен на товарную железную руду на 24 %, естественно, не мог не мультиплицировать рост цен и на готовую металлопродукцию. Часто приходится слышать, что целесообразно отдать решение проблем металлургии на откуп рынку, что его невидимая рука сама справится со всеми сложностями, препонами, сбалансирует ситуацию в любой отрасли. Эта позиция, на наш взгляд, к металлургическому комплексу неприменима. Известно, что более 70 % ее предприятий являются градообразующими. Только на 10 крупнейших предприятиях черной металлургии трудятся более 300 тыс. человек. Металлургические предприятия являются также основными плательщиками налогов в бюджеты всех уровней, на них лежит колоссальная социальная ответственность. Поэтому проблемы металлургии — это проблемы не только собственников и руководителей предприятий, но и государства. Должно всячески укрепляться социальное партнерство. Мы считаем, что необходимо смотреть на государство не как на механизм избыточного регулирования отраслей промышленности и взимания налогов. Вся работа по административной реформе сконцентрирована на том, чтобы ликвидировать дублирующие функции министерств и ведомств, мешающие бизнесу нормально работать. Мы стремимся не к противостоянию с ним, а к диалогу и сотрудничеству. Четкая, грамотная, согласованная с предприятиями государственная промышленная политика, направленная на улучшение условий для развития, сможет гарантировать продолжение роста в черной и цветной металлургии, решить накопившиеся в отрасли проблемы, способствовать развитию важнейшего сектора экономики Российской Федерации.

Владимир Лисин
Председатель совета директоров НЛМК, доктор технических наук, профессор
МЕСТО ЧЕРНОЙ МЕТАЛЛУРГИИ В ЭКОНОМИЧЕСКОМ РОСТЕ РОССИИ

И

зменения валового внутреннего продукта в России за последние 15 лет в целом совпадают с динамикой показателей работы черной металлурги. Отрасль является своеобразным индикатором общеэкономических процессов. Спад производства происходил в ней резче, чем в экономике в целом, поскольку основной спрос на металлопродукцию имеет выраженный инвестиционный характер. В дальнейшем тот факт, что отрасль играет роль поставщика материала, необходимого для развития экономики, послужил причиной более быстрого восстановления производства после кризиса 1998 г.
    Возобновление экономического роста в России стало мощным стимулом для улучшения работы черной металлургии. К 2003 году она восстановила объем производства на докризисном уровне 1992 года. Начиная с 2004 года налицо практически полное использование всего производственного цикла черной металлургии. Отрасль достигла 90 % загрузки мощностей. Незначительные резервы сохраняются в прокатном и последующих переделах. Сегодня период экстенсивного развития в целом завершен, и дальнейшее наращивание производства стали вряд ли возможно.
    Выйдя на докризисные показатели производства (чего не смогла еще сделать промышленность в целом), отрасль является одной из движущих сил развития российской экономики по росту объемов произведенной продукции, рентабельности, заработной платы работников и налогов. Кроме того, черная металлургия за счет потребления ресурсов стала стимулом для целого комплекса отраслей (угольной, энергетики, тяжелого машиностроения, железнодорожного транспорта и других).
    Дальнейшее развитие должно идти по пути перераспределения приоритетов производства в сторону готовой продукции, и нам необходимо понимание, нужна ли эта продукция сегодня. Ситуация такова: на внешнем рынке продажу нашей продукции с высокой добавленной стоимостью всячески ограничивают, а внутри страны металлоперерабатывающие отрасли так и не достигли докризисного уровня.
    Почему именно сегодня наступил важный момент для выбора стратегии дальнейшего развития? Многие предприятия накопили значительный финансовый потенциал. Путей его применения на самом деле не так много, и лишь вариант, когда собственники оставляют прибыль в России и осуществляют инвестиции в развитие отрасли вписывается в логику дальнейшего развития.
    Для России сегодня характерен крайне низкий по сравнению с развитыми странами уровень удельного потребления металлопродукции. В то же время в мире промышленный рост неразрывно сопровождается ростом металлопотребления. Вряд ли у нас появится свой новый путь.
    В период промышленного подъема во всех странах видна прямая зависимость между увеличением валового продукта и потреблением стали. Так было в США в 40—50-е годы, в Германии в 50—60-е годы, на Тайване, в Корее в 70—80-е годы. Сейчас эта тенденция отчетливо прослеживается в Китае, который на 12,5 % роста ВВП в 2003 г. потратил дополнительно около 35 млн т стали (15 % к 2002 г.) Это происходит до тех пор, пока по объему ВВП на душу населения страна не достигнет 8—10 тыс. долл. в год. После рост потребления стали замедляется, и в развитии экономики основную роль начинает играть непроизводственный сектор. Потребление стали при этом стабилизируется на отметке в 350 — 700 кг/чел. в год в зависимости от отраслевой структуры экономики. Средней можно считать цифру 400 кг/чел. в год.
    Россия с уровнем валового внутреннего продукта около 2500 долл. на человека в год и потреблением стали около 150 кг/чел. поставила перед собой задачу интенсивного роста. Основной тезис при этом — увеличение доли обрабатывающих секторов. Следуя мировой логике развития, душевое потребление стали в России к 2010 году должно составлять 300—400 кг/чел в год.
    Таким образом, России необходимо обеспечить возможность переработки не менее 20 млн т стали ежегодно уже в ближайшее время, и это будет либо продукция отечественной металлургии, либо предприятий из соседних стран — Украины, Турции, Казахстана, ЕС, Китая, Японии, в зависимости от выбранной политики обеспечения инвестиций в черную металлургию.
    Основными секторами, использующими продукцию металлургических предприятий, являются строительство, автомобилестроение, производство метизов, труб, машиностроительной продукции и металлоконструкций. Учитывая специфику, а также размеры территории России, важными отраслями конечного потребления были и остаются нефтяная, газовая отрасли, трубы и металлоконструкции, железнодорожный транспорт вместе с железнодорожным машиностроением, электроэнергетика. В дальнейшем рост потребления вероятен в быстрорастущем строительстве, роль которого в России сегодня значительно ниже, чем в мире. Стимулом могут стать крупномасштабные государственные программы, развитие газо- и нефтедобычи, нефтепереработки и машиностроения, а также рост потребления товаров длительного пользования.
    Однако путь развития отраслей потребления в России не всегда предсказуем. Например, принятая программа развития автопрома не была выполнена. В то же время основные производители автолиста и оцинкованного проката вложили в развитие этих мощностей, по нашим оценкам, около 400 млн долл. Подъему автомобилестроения могла бы способствовать совсем другая программа, которая бы, кроме защитных мер против импортной продукции, создавала стимулы для иностранных инвестиций, поощряла использование отечественных комплектующих на сборочных производствах, обеспечивала гарантии возврата вложений и т.п.
    Сейчас обсуждается программа модернизации транспортной системы России. Она предполагает введение в строй более 72 тыс. км автомобильных и 1100 км железных дорог, вывод на рельсы 20 тыс. пассажирских и 35 тыс. грузовых железнодорожных вагонов и 8 тыс. локомотивов. И все это — в период до 2010 года. По самым скромным прогнозам, для ее полной реализации понадобится не менее 15 млн т стали, не считая машин, оборудования, зданий и сооружений, мостовых конструкций и т.д., которые потребуются для производства, строительства и эксплуатации упомянутых объектов. Но где гарантия, что программа опять не останется на бумаге? Такой гарантией может стать только полная либерализация инвестиционной политики по таким проектам, обеспечение прозрачности как бюджетных, так и коммерческих составляющих ее реализации.
    Остановимся теперь на трубах. Металлургические предприятия России, в отличие от своих западных коллег, производят лишь небольшую часть труб — около 10 %. Остальное делают независимые трубные компании. Однако потребители не оправдывают ожиданий трубных предприятий. Один только «Газпром» по объемам реально закупленных труб в 2,5 — 3 раза отстал от заявленных ранее потребностей. А ведь на основании его заявок не только подписывались рамочные контракты, но и осуществлялись реальные инвестиции в трубную программу.
    Если обратиться к прогнозу роста российской экономики до 2007 года, опубликованному на днях Минэкономразвития, то в нем также трудно найти основания для оптимизма с точки зрения дальнейших инвестиций в металлургию. Рост импорта будет значительно превышать увеличение экспорта, при том, что рост промышленного производства станет постепенно сокращаться с 6—7 % до 4—5 %. Можно сделать вывод, что значительная доля потребностей в металлоемкой продукции также будет удовлетворяться за счет импорта. Он увеличится по итогам периода на 75 % (с 75 до 120 млрд долл.). Естественно, значительную долю в импорте составят автомобили, станки и оборудование, бытовая техника и т.д. При таких условиях у нас пока нет уверенности, что наша продукция будет востребована.
    Стимулирование импорта может означать только снижение промышленной нагрузки и перенос реального сектора за рубеж. А дальнейшее развитие черной металлургии зависит от того, насколько будут обеспечены условия для потребления отечественной металлопродукции и увеличения инвестиций в отрасль.
    Выводы.
    Оценивая роль черной металлургии в процессе экономического роста России, надо понимать, что:
    — резервы мощностей, созданных до новейшего периода российской истории, практически исчерпаны;
    — экстенсивный рост (увеличение производства стали) либо будет незначительным, либо невозможен в дальнейшем;
    — наступил период интенсивного развития;
    — положительные изменения в дальнейшем развитии отрасли будут неразрывно связаны с экономическим ростом в России. В этой связи неразумно игнорировать общемировую тенденцию увеличения потребления стали на душу населения. Отставание в потреблении металлопродукции может сокращаться либо за счет роста в перерабатывающих отраслях, повышения качественных характеристик и эффективности, либо за счет импорта металлопродукции и готовых изделий;
    — 2004—2006 годы — период сбалансированного производства — будет одним из ключевых для определения предприятиями отрасли стратегии своего развития. 

Алексей Иванушкин
Исполнительный директор компании «Стальная группа «Мечел»

ГОСУДАРСТВО И БИЗНЕС:ПРОЗРАЧНОСТЬ ПРОЦЕДУР, ПРЕДСКАЗУЕМОСТЬ РЕШЕНИЙ, РАВНЫЕ УСЛОВИЯ КОНКУРЕНЦИИ.

П

ервый представитель от мировой экспансии президент итальянской группы Danieli уже выступил. Я со многими положениями его выступлений не согласен, но, тем не менее, с экспансией Danieli в Россию согласен полностью. Могу сказать, что мы на себе ее ощутили буквально два дня назад: запустили на Челябинском металлургическом комбинате первую большую машину непрерывного литья заготовок мощностью более 1 млн т. Это прекрасный агрегат, который, думаю, позволит нам продавать в Европу не только заготовку, но и продукцию более глубоких переделов.
    В начале первой сессии выступал представитель Правительства РФ с программными заявлениями. Я думаю, под всем можно подписаться. Единственное, что меня смутило: такие заявления уже делались, на прошлом саммите в том числе. К сожалению, медленно происходят изменения в нашей жизни, поэтому иногда приходится выступать и второй, и третий, и четвертый раз. Если бы все из того, что Сергей Митин сегодня сказал, у нас воплощалось, было бы гораздо легче жить. Но, к сожалению, происходит не так. Есть одно принципиальное положение, с которым я не могу согласиться: что в металлургической отрасли рынок не может являться универсальным регулятором, и следует применять какие-то процедуры, какие именно, не было названо. В этом-то как раз, наверное, и проблема, что Правительство еще не очень понимает, что оно должно делать для рынка и в рынке, и мне хотелось бы вместе с вами попробовать в этом разобраться. Жалко только, что эти дискуссии приходится вести заочно. Меня очень порадовал тот факт, что Казахстан прислал сюда свою делегацию. Мне кажется, это правильно. А у нас кто, кроме господина Митина, присутствует из Правительства на нашей конференции?..
    Около недели назад в этом зале выступал профессор Гарвардской школы, тема его выступления была конкуренция. Он сосредоточился на том, как российская промышленность, экономика, государство в целом могут быть конкурентоспособными. Его высказывания, как мне кажется, очень точно определяют те параметры, в которых должно работать государство в рынке, и то, чем должны заниматься компании. Я рассчитывал сегодня в первых докладах услышать много информации, полемики по поводу серьезных претензий, которые были предъявлены металлургам в последнее время, которые стали предметом разбирательств и в Правительстве, и в Государственной Думе, и в Торгово-промышленной палате.
    Эта тема начала развиваться не потому, что Правительство самостоятельно исследовало процессы, наблюдая за развитием металлургического комплекса, и пришло к таким выводам, а потому, что получило несколько писем от наших самых «бедных» представителей промышленности, сначала от нефтяников, потом от трубников. И, как раньше, по письмам трудящихся начались разбирательства. В результате мы в кратчайший период времени должны были предоставить большой объем информации. Причем, так, как информация запрашивалась, разобраться в ней не было никакой возможности. Впечатление, что Правительство не имеет никакой статистики. Не знаю, к каким выводам оно пришло, потому что они не обнародованы, несмотря на то, что премьер принял представителей крупнейших металлургических компаний, состоялись слушания в Государственной Думе, после этого примерно с обратным результатом — в Торгово-промышленной палате.
    Прошло уже 1,5-2 месяца с момента, как начался этот процесс, но чем он завершится, по-моему, пока никому не понятно. Предложения звучали самые радикальные. Ну, введение экспортных пошлин – в принципе вещи, наверное, и не такие страшные, с этим надо разбираться. Но вот регулирование цен на отечественный металлопрокат для внутренних потребителей – это к рынку не имеет никакого отношения. Тут я хотел бы отметить два факта. Первое, что и в нашем деле, в бизнесе, думаю, должна присутствовать презумпция невиновности, потому что ни одного толкового доказательства того, что металлурги нарушают правила рынка, не было предъявлено. Второе – то, что, как мне кажется, потонуло в крике затеявших эти разбирательства: судьба отечественного машиностроения. Потому что не было высказано ни одного рецепта, ни одного предложения, как спасти отечественное машиностроение, в развитии которого мы, наверное, заинтересованы более, чем кто бы то ни был.
    Могу сказать, что в Челябинской области огромное количество машиностроительных предприятий, многие из них работают очень плохо. Мы в течение последних двух лет проводили достаточно затратный для себя эксперимент: финансировали практически полностью Челябинский кузнечно-прессовый завод, который является поставщиком продукции для предприятий автомобильного комплекса, в том числе занимает почти монопольное положение по поставкам продукции на Уральский автомобильный завод. Из этого сотрудничества ничего не получилось. Мы финансировали ЧКПЗ до 12 месяцев, причем цены на продукцию не менялись по 6-12 мес. В результате мы получили колоссальные убытки. «УралАЗ» не заработал, и ЧКПЗ тоже. Мы эксперимент прекратили и получили хороший, как мне кажется, результат: отечественное машиностроение не спасти регулированием цен в металлургии. Если Правительство будут интересовать результаты этого эксперимента, то мы представим подробную информацию.
    Завершая первую часть своего выступления, хотел бы сказать: очень важно создать ясные процедуры, в рамках которых взаимодействуют бизнес и государство. Процедуры должны быть простыми, и если одна отрасль не довольна другой, она должна, обращаясь в Правительство, представлять необходимое количество доказательств. Причем те, на кого жалуются, должны получать это в полном объеме. Не надо экспресс-методом собирать людей, заставлять представлять данные и потом длительное время держать в неведении. Если бы металлургический рынок не был сегодня в хорошем состоянии, думаю, что подобного рода затяжки в Правительстве неминуемо привели бы к снижению цен.
    Второй вопрос, о котором в прошлом году пришлось достаточно подробно говорить, который и сейчас с новой силой поднялся – это вопрос о том, как себя ведут в отношении металлургии другие государства, в частности, как себя ведет Украина и как в связи с этим должно себя вести Россия. Наша конкурентоспособная отрасль, как мне кажется, ни в какой особой поддержке не нуждается, кроме того, чтобы просто выполнялись и контролировались элементарные международные правила. Мы все прекрасно понимаем, что глобальная конкурентоспособность — это конкурентоспособность каждого отдельного предприятия, чего не хотим потерять. Приведут только одну цифру: сегодня против российской металлопродукции действует 45 защитных мер в 20 странах и, если память не изменяет, проводится 5 расследований.
    Скажу, как нас защищает Правительство. В апреле 2004 года мы направили в Минэкономразвития аналитический материал о субсидировании металлургических предприятий Украины. Этот труд стоил нам денег, около 4 месяцев работы, и только после того, как направили эти материалы, мы сочли возможным апеллировать в Правительство. Это к вопросу о подходе, который был со стороны трубников и нефтяников, и о том, какой исповедуем мы. В этих аналитических материалах были полностью раскрыты вопросы предоставления украинским металлургическим предприятиям льгот и преференций в области налогового, таможенного, валютного и общехозяйственного регулирования в рамках свободных экономических зон и территорий приоритетного развития. Так, сроком на 60 лет созданы свободные экономические зоны «Донецк», «Азов», «Порто-Франко» в Одесском морском торговом порту. При этом многие металлургические предприятия получают эти льготы не непосредственно, а через аффилированные компании. Средства направляются на модернизацию и техническое перевооружение производства, повышение конкурентоспособности отрасли в долгосрочной перспективе. В результате на российский рынок попадает продукция, которая получила ощутимую государственную поддержку.
    Масштабность программ субсидирования предприятий горно-металлургического комплекса Украины говорит о том, что это продуманная, долгосрочная, целенаправленная политика руководства страны. У нас вот такой политики в отношении металлургии, к сожалению, нет. Субсидии, которые предоставлялись и предоставляются сегодня металлургическим предприятиям Украины, согласно нормам международного права, являются запрещенными. На этом особенно хотел бы акцентировать внимание, поскольку речь идет о недобросовестных конкурентных преимуществах. Это негативно сказывается на нормальных рыночных условиях торговли, особенно при экспорте. Тем самым наносится ущерб нашей национальной отрасли. Вам известно, что в 2002 году в результате долгой и кропотливой работы совместно с группой предприятий Челябинским металлургическим комбинатом и Запсибом было завершено компенсационное расследование в отношении импорта прутков для армирования железобетонных конструкций из Украины, и в результате была введена компенсационная пошлина в размере 21 %.
    Если следовать опыту применения компенсационных мер странами Евросоюза и США, то, чтобы нейтрализовать последствия субсидирования, пошлина должна действовать в течение 15 лет. Она же работает около двух лет, и в течении этого времени делаются очень серьезные попытки, в том числе при помощи российского правительства, каким-то образом избавиться от пошлины, заменить ее на нечто другое. Если против нас действует 45 мер в 20 странах, то мы сегодня имеем по металлургии, если мне память не изменяет, всего 3 меры – это пошлина 21 %, соглашения по оцинковке и трубное. Российские и украинские производители стали, таким образом, изначально поставлены в неравные условия конкуренции.
    Весной этого года парламенты России, Украины, Белоруссии и Казахстана ратифицировали соглашение о создании единого экономического пространства. Оно направлено на создание регионального интеграционного объединения четырех государств. При этом Украина, которая очень долго отказывалась от этого соглашения, настаивает на создание зоны свободной торговли без изъятий и ограничений, включая неприменение специальных защитных мер, антидемпинговых и компенсационных пошлин. Понятно, что для российских металлургических предприятий такая форма интеграции совершенно неприемлема. Мы находимся в значительно менее выгодном положении, чем украинские производители, и вынуждены на нашем же рынке конкурировать с той продукцией, которая получает субсидии правительства.
    В ноябре 2003 года мы направили в Минэкономразвития проект межгосударственного четырехстороннего секторального соглашения по черной металлургии, согласованный с другими предприятиями отрасли. Соглашение предусматривает переходный период и более плавный график либерализации торговли в рамках единого экономического пространства с учетом проблемы субсидирования на Украине. Но до сих пор ответа не получили. Даже не знаем, в каком состоянии находится вопрос. Мы считаем, что зона свободной торговли и субсидирование украинских предприятий — взаимоисключающие понятия. Безусловно, в рамках отрасли должно быть подписано секторальное соглашение, которое либо заставит Украину отказаться от предоставления украинским металлургам возможности работать в свободных зонах, либо исключит их из работы в рамках единого экономического пространства.
    26 мая 2004 года, выступая с ежегодным посланием федеральному собранию, Президент Российской Федерации сказал следующие замечательные слова: «Усиление конкуренции на мировых рынках побуждает развитые страны наращивать поддержку своим производителям и экспортерам. МИДу России и Правительству в целом нужно изыскивать более эффективные способы для увеличения российского экспорта, для надежной защиты интересов российских компаний за рубежом». Правительство получило четкую и однозначную задачу, что делать на внешних рынках! Мы сегодня имеем две вещи, которые нас очень интересуют. Это соглашение между Россией и США, которое заканчивается 12 июля, и соглашение между Россией и Евросоюзом, которое заканчивается 31 декабря. Многие в курсе того, как подписывалось соглашение между Россией и США более 5 лет назад, — в интересах трех ведущих комбинатов. Сегодня Владимир Сергеевич Лисин говорил, что у него проблемы, куда потратить 5 млрд долл. Между тем, именно наши три гиганта, наиболее прибыльные, отстаивали абсолютно нерыночные условия, которые отодвигают всех нас в сторону от рыночных конкурентных процессов. До сих пор непонятно, что будет с этим соглашением. Несмотря на наши активные в течение 5 лет попытки прекратить его действие, этого сделать не удалось.
    Россия, двигаясь к ВТО, в сторону либерализации внешнеэкономических связей, не должна на себя брать никаких односторонних обязательств, несмотря на то, что в случае неподписания Европа угрожает, практически, ультимативно, что введет автономные квоты. Имея сегодня возможность экспортировать немногим более 1 млн т металлопроката в страны ЕС, Россия может это право потерять. Хочу подчеркнуть: если квоты будут введены, то абсолютно незаконно, и мы еще раз увидим, как другие страны защищают свои рынки. Все прекрасно знают про 201 статью в США, которая тоже была незаконна. Мы не просим Правительство вводить такие же меры, они юридически некорректны. Мы должны сделать над собой усилие, в том числе крупные металлурги, которые сегодня, ну, если не ходатайствуют перед Правительством о продлении такого соглашения, то, по крайней мере, не ведут активной агитации против его подписания. Те предприятия, которые имеют несколько миллиардов долларов и не знают, куда их вложить, спокойно могут какое-то время перекурить, даже если будут введены автономные квоты. Я считаю, что стоит потратить, может быть, несколько сот миллионов долларов ради принципов, потому что если мы сегодня попросим Правительство подписать такое соглашение, мы дадим ему неверный сигнал. А оно и так сегодня пока не имеет достаточного количества верных сигналов. Таким образом, наше мнение: оба соглашения не могут быть продлены и не должны быть заключены.
    Закончить хотел бы тем, что вообще могло быть отдельной темой. Есть целый ряд толковых претензий Европы и остальных стран к нам в рамках вступления в ВТО. Эти претензии связаны, в частности, с тем, что у нас нерыночные цены на газ и электроэнергию. Это правда. Наше Правительство, очень долго проводя переговоры на эту тему, все делает неправильно. Обсуждался уровень цен, сколько должен стоит газ, сколько должна стоить электроэнергия, вместо того, чтобы сделать базовые шаги, либерализовать рынок газа и электроэнергии. Более того, в случае с газом просто создать такой рынок, потому что рынка газа у нас сегодня не существует. Значительная часть российских предприятий покупает газ по государственным ценам, остальные берут где-то слева, переплачивая или газпромовским структурам, или немногочисленным коммерческих компаниям, имеющим газ. Что касается рынка электроэнергии, то уже несколько лет функционирует ФОРЭМ, на который невозможно попасть. С конца 2003 года появился так называемый конкурентный рынок. В рамках работы на нем мы приобрели компанию, которая является и учредителем оптового рынка электроэнергии, и участником ФОРЭМ. Могу доложить, что ни в одном регионе, в которых сегодня работаем, мы не смогли получить доступ к электроэнергии через эту компанию, он везде заблокирован структурами РАО «ЕЭС России». Заблокирован по формальным моментам, не имеющим ничего общего с юридическими канонами. Поэтому вместо того, чтобы долго обсуждать, на какие уступки идти, нужно просто создать в России рынок знергоносителей. Страна к этому уже готова.